Школа "Хизер Блоссом". Книга вторая (СИ)

Элли смотрела на осенний алтарь в центре их Круга. Кроме двух свечей, символизирующих Бога и Богиню и уже зажженных, там лежали осенние цветы — ноготки и хризантемы, несколько тыкв и гранатов.

— Любой ритуал мы начинаем с открытия Круга и призывания Четвертей, — продолжил мастер Персиваль. — Я постараюсь дать вам разные тексты. Сегодня особенный, темный и прекрасный праздник, и имена Стражей тоже будут особенными.

И он начал говорить:

Приветствую тебя,

Растаптывающий Рассвет,

Великий волк Востока,

Чьи желтые глаза видят

Все в Стихии Воздуха!

Призываю тебя, чтобы ты

Защищал и охранял меня.

Приветствую тебя,

Преследующий солнце,

Великий волк Юга,

Чьи красные глаза

Видят все в Стихии Огня!

Призываю тебя, чтобы ты

Защищал и охранял меня.

Приветствую тебя,

Блуждающий в ночи,

Великий волк Запада,

Чьи голубые глаза

Видят все в Стихии Воды!

Призываю тебя, чтобы ты

Защищал и охранял меня.

Приветствую тебя,

Прыгающий во льду,

Великий волк Севера,

Чьи зеленые глаза

Видят все в Стихии Земли!

Призываю тебя, чтобы ты

Защищал и охранял меня.

Круг создан и невидим,

Я приглашаю Богиню и Бога в мой Круг.

Элли повторяла слова ритуала, представляя, что из кончика ее деревянного жезла — жезла ее отца — вырывается серебристо-голубое пламя. Огонь истончался, превращался в легкую дымку и окутывал их Круг мощной незримой завесой. А голос мастера Персиваля, мягкий и бархатистый, продолжал звучать:

В эту ночь открывается граница миров.

Я приветствую тебя, ночь Самайна.

Пусть в эту ночь духи снизойдут на землю.

Добро пожаловать домой.

В темном небе плывет Луна.

Сонмы духов спускаются в мир.

Между жизнью и смертью открываются двери.

Я приглашаю в свой дом добрых духов.

Готов священный пирог для шабаша.

Я приглашаю вас разделить эту пищу со мной.

Чистая вода есть символ крови Рогатого Бога,

Который уходит в подземное царство.

Самайн — время перехода от дня к темной ночи.

Самое темное время суток, время Дикой Охоты.

Колесо года вращается неустанно.

Я приветствую тебя, ночь Самайна.

Будьте с нами в эту ночь, о Бог и Богиня!

Мастер Персиваль сделал небольшую паузу и продолжил:

— Сейчас я прошу вас постоять спокойно и подумать о своих друзьях и близких, кто потерян для вас. Но без отчаяния. Знайте, что они помогают вам в ваших самых трудных делах. Подумайте о том, что материальный мир — не единственная реальность и что душа никогда не умирает.

Элли знала, что сейчас наступает время поминовения ушедших предков, но у нее еще не умирали близкие.

«Все мои родственники живы… — думала девушка, — просто ушли, пропали, но не погибли. Даже мама! Я буду думать о ней, как о живой».

Но кого-то вспомнить было необходимо. Не найдя никого ближе из мертвых, Элли представила своего любимого писателя — Толкина.

Мастер Баркли взял с алтаря гранаты и небольшим кинжалом разрезал их на несколько частей, раскладывая на большом белом блюде. Потом опять поднял свой жезл, повернулся к алтарю и сказал:

Этой ночью, в Самайн, я отмечаю твой путь,

О, Солнечный Король, путь на закат,

В Страну вечной молодости.

Я отмечаю путь всех, кто ушел,

И всех, кто придет.

О, Прекрасная Богиня, Вечная Мать,

Та, кто дает рождение павшим,

Научи меня, где во время великой тьмы

Отыскать мне великий свет.

Он первым взял несколько зерен граната и передал блюдо ближайшему студенту. Второкурсники пробовали и передавали дальше. Когда очередь дошла до Элли, она положила в рот несколько алых крупинок, раздавила их зубами и ощутила вкус, горьковато-сладкий. Мастер Баркли произнес заключительные слова: