Школа любви

— О, не стоит смущаться, мисс Баркли. Дети целыми днями бегают тут босиком. Здесь ведь дом отдыха, а не королевские покои. Надеюсь, вам нравится у нас.

Слова миссис Уэстмор звучали очень искренне, можно было подумать, что ей на самом деле небезразлично, как чувствовала себя здесь гостья ее мужа.

Просто удивительно: эта женщина была элегантной и обаятельной, но главное, ее очарование заключалось в излучаемой ею неподдельной доброте. Собственная мать никогда не относилась к Фэй так ласково и заботливо. И, если, будучи ребенком, она приносила в дом грязь, ее тут же заставляли брать в руки тряпку. Лицо матери искажалось гневом. А если мать злилась, то ее настроение автоматически передавалось отцу.

Фэй взглянула в глаза миссис Уэстмор. Ведь у этой женщины есть все основания возненавидеть ее, отнестись к ней с пренебрежением и даже с презрением, тем не менее, она не произнесла ни одного грубого слова и никаким другим способом не выразила ничего похожего на неприязнь. Неприятные воспоминания о детстве всколыхнули в сердце мучительные ощущения, которые, как казалось Фэй, давно исчезли: желание, чтобы тебя поняли и приняли, пожалели и поддержали.

Но разве можно полностью отделаться от подобных переживаний? Ведь до сих пор каждый свой шаг, поступок, любое решение Фэй просчитывала и оценивала с точки зрения родителей. Фэй была обязана относиться к ним с почтением и любовью, тщательно анализировать свои действия, чтобы случайно не вызвать недовольство матери и отца. Обязаны ли они окружать ее любовью? Спорный вопрос…

— С вами все в порядке? — участливо спросила миссис Уэстмор.

Фэй попыталась изобразить улыбку.

— Все просто замечательно. Здесь можно не только насладиться великолепной природой и всеми удобствами, но еще и отвлечься на какое-то время от повседневной действительности.

— Я могу вам только позавидовать, мисс Баркли. Моя повседневная действительность — и есть это место. — Губы миссис Уэстмор вдруг дрогнули, но ей удалось взять себя в руки.

— Миссис Уэстмор…

— Пожалуйста, называйте меня Шэрон.

— Шэрон, — повторила Фэй и улыбнулась.

Какая неловкая ситуация. Она не пыталась сблизиться с супругой потенциального клиента, вообще не обязана заниматься делом Роджера, ведь он пока не решил, кого выберет в качестве адвокатов. Поэтому о нарушении этических норм не может быть и речи… Тем не менее…

— Ни о чем не беспокойтесь. — Миссис Уэстмор махнула левой рукой, на безымянном пальце блеснул бриллиант.

Она все еще носит обручальное кольцо, машинально отметила Фэй. Потому, что надеется сохранить брак? Или же Шэрон всячески стремится изобразить верную супругу и пытается ввести в заблуждение окружающих? Фэй тут же отбросила эти, показавшиеся ей нелепыми в данной ситуации, мысли. Интуиция практически никогда не подводила её. Глаза миссис Уэстмор просто светились искренностью и добротой.

— Я догадываюсь, что вы чувствуете некоторую неловкость при общении со мной. Но если мы обе будем с легкостью к этому относиться, многое станет проще. — Лицо Шэрон озарилось улыбкой. — Все ли вас устраивает в вашем номере? Может, я чем-то могу помочь?

— Вы действительно готовы помогать мне? Несмотря на то, что я, возможно, буду выступать в суде на стороне вашего мужа, то есть против вас?

Выражение лица миссис Уэстмор не изменилось. Ее выдержке можно было только позавидовать.

Фэй же испугалась своих собственных резких и беспощадных слов. Да, она пыталась убедить Саймона в том, что без малейшего колебания готова пойти на любую низость ради достижения поставленной цели — защиты интересов своего клиента. Иногда Фэй самой хотелось в это поверить, но всегда безуспешно. Зачастую, ее угнетала необходимость проявлять жестокость и безжалостность. И чем ближе знакомилась Фэй с женой потенциального клиента, тем неприятнее было осознавать, какая роль отводится ей в этом деле, тем большее сожаление доставлял тот факт, что они с Саймоном обязаны защищать столь малосимпатичного типа, как Роджер Уэстмор.

— Признаться, мне даже нравится, что вы не пытаетесь смягчить свои слова, — медленно произнесла миссис Уэстмор. — Этим вы напоминаете мою дочь.

От смущения Фэй захотелось провалиться сквозь землю. Только что она совершила невероятно низкий поступок! Допустила непростительную грубость, обнаружила свою черствость и бессердечность.

— Простите меня, Шэрон.

— За что? За то, что вы ведете себя, как настоящий профессионал? Перестаньте. Вам не за что извиняться.

— Зачем вы все это делаете? — спросила Фэй, поднимая глаза на собеседницу. — Я имею в виду, почему вы так добры ко мне? Так внимательны?

— Не знаю, поверите ли, но отвечу честно: я веду себя так по одной причине: мне хочется, чтобы все наши гости чувствовали себя уютно и комфортно. И могли, как следует отдохнуть.

Фэй задумчиво кивнула.

— Я верю вам. — Она готова была поверить всему, что бы ни сказала ей Шэрон Уэстмор. — Ваша дочь счастливый человек: у нее есть вы.

Фэй ничуть не лукавила: эти слова шли от самого сердца.

— Мне бы хотелось, чтобы и мой муж разделял ваше мнение.