Школа Мертвого искусства

— Угу, после того, как побывал два года на одном!

Здесь засмеялись мы все, в том числе и сам гениус. Наш смех оборвал чуть повышенный в тоне голос преподавателя:

— Питер, Маркус! Если вам не интересна лекция, можете выйти из аудитории и пообщаться там. Если нет, то хотя бы сделайте вид, что вам интересно. Джесика Бейсон, а вам лучше внимательно слушать все предметы и вникать в них, иначе, ваше пребывание на втором курсе закончится очень скоро. Вас перевели досрочно, так что не расслабляйтесь на первых уроках. Все ясно?

— Да, — кивнула я.

— Очень хорошо. И, Сиена, хотя бы вы не отвлекайте ее.

Та нервно закивала в ответ.

Мистер Айзек медленно перевел глаза на остальных учеников в аудитории, которые все как один смотрели на провинившихся. Ну, провинившейся я себя не чувствую, у меня вообще совести нет. Она на столько чиста и прозрачна, что ее практически не видно… Но, все равно, я не люблю когда меня критикуют, даже если знаю, что не права в данной ситуации…

Оставшееся время лекции мы просидели молча. Я пыталась слушать преподавателя, но бросив бороться с собственной же хандрой, снова спрятала лицо за ладонями, закрыв глаза. Поспать мне не удалось, поскольку прозвенел громкий звонок, эхо которого могло бы добраться до Арктики. Препод что-то сказал на последок, но я как обычно ничего не услышала. Все ученики бодро встали со своих мест. Мы с Сиеной двигались приставным шагом, но на нашем ряду сидело так много народу, что продвигались мы болезненно медленно. Меня шатало как пьяницу с вокзальной площади, пока я пыталась держать равновесие между близко располагающимися рядами.

— Какой у вас сейчас урок? — внезапно спросил Маркус, смотря на меня.

— Мы не местные. Единственное, что я знаю, это где моя комната, — ответила я с еле заметной улыбкой.

— Мило, — улыбнулся он, — А если серьезно?

— Если честно и сУрьезно, то без понятия…

— Регуляция, — ответила за меня Сиена и снова взглянула на меня, — Думаю, тебе не имеет смысла идти туда, поскольку пока ты не владеешь ни одной стихией.

— ммм… ясно, — протянула я и повернулась к Маркусу, — Ну, а ты все слышал. У меня нет урока.

Тот легко улыбнулся и посмотрел вперед чуть не налетев на Питера. Тот отмочил в его сторону шуточку и чуть сам не навернулся о впереди идущую девушку, которая очень подробно объяснила всю анатомическую составную парня. А она мне нравится! Такой подбор слов, особенно на счет того, что человек увидев ноги Пита придумал колесо. Кстати, надо запомнить.

Внезапно раненую ногу неприятно закололо. Скривившись под стать ощущению, я посмотрела на пострадавшую перебинтованную конечность. На какое-то время мне показалось, что с ней все в порядке. Бинт за ночь ни чуть не слез и не ослаб. Он все так же лежал ровно.

— Если мне не надо на урок, то пойду к миссис Монтер, — я обратилась снова к Сиене, — Надо забежать к ней на перевязку.

— Хорошо, — кивнула она и наконец-то вышла в основной проход.

— Бейсон! — окликнул меня голос мистера Айзека.

От неожиданности я споткнулась. Кое-как удержавшись на ногах, медленно обернулась.

— Подойдите, пожалуйста! — он сел на место расстегнув пиджак.

— Удачи! — на ухо сказала Сиена и смешалась в толпе.

Проводив ее взглядом до выхода, я, повернувшись к учителю, уверенно зашагала к нему, не забыв при этом споткнуться еще раз.

Мистер Айзек что-то быстро писал в блокноте и не обратил внимания на то, что я уже стою рядом. Наконец-то соизволив поднять на меня свои ярко сине-серые глазки, от которых я чуть не растаяла на месте, он положил ручку.

— Мистер Льюис предупредил меня о вас. Вы опоздали с поступлением и теперь придется некоторые предметы изучать индивидуально. Вы будете заниматься у меня по вторникам после занятий. На моих занятиях научитесь черпать некоторую энергию из космоса, чтобы не терять ее из своего организма. Иначе любое усилие, которое вы предпримите к стихии, может пагубно повлиять на ваше состояние. Это понятно? — еле заметно улыбаясь, спросил он.

— А то! — кивнула я

— Вот и хорошо. Можете идти.

А можно мне не уходить..? Мечтать не вредно конечно, но так не хочется…

Я легко улыбнулась и, повернувшись, уже собралась уходить, как вспомнила:

— Мистер Айзек, но сегодня же и есть вторник, мне приходить?

— Пожалуй, начнем со следующей недели.

— Можно и сегодня… — тихо пробубнила себе под нос я.

— Что вы сказали? — спросил препод, поняв брови.

— До свидания… — протянула я.

— До свидания!

Обматерив себя последними словами, которые пришли в голову, я вышла из аудитории. На улице во всю палило сентябрьское солнце, которое сильно резануло глаза. Щурившись так, что от глаз остались маленькие щелочки, я медленно спустилась по лестнице. Спускаться было еще страшнее, чем подниматься.