Школа. Никому не говори. Том 2

– Фотография под ногами валяется. Нехорошо.

– Выкинь её.

Поспелова серьёзно посмотрела на парня, потом направилась к костру. Присела на корточки и аккуратно положила снимок в огонь. Пламя поедало память о грустной женщине с суровым лицом.

Повеса в ожидании маячил на тротуаре, но спутница будто забылась. Тихоня искренне желала, чтобы мальчик молча ушёл сам и никогда её впредь не тревожил. А она уж точно постарается о нём больше не вспоминать.

Ибрагимов, задолбавшись ждать с моря погоды, незаметно подошёл к костру и встал за спиной Любы. В костре горело много фотографий – наверно, кто-то решил избавиться от старого семейного альбома.

– Решила погреться? – ехидно заметил брюнет.

– Хочу удостовериться, что все фотки сгорят и ничьи лица не будут затоптаны под грязными ботинками и сапогами. Не жди меня, иди домой!

– Зачем тебе заботиться о чужих фотках? Пусть следит тот, кто их в костёр бросил, – заметил юноша, пропустив мимо ушей просьбу удалиться.

– Лица людей не должны валяться под ногами! Это кощунство. Грешно наступать на чужие фотки! Будто топчешься по живому человеку.

– А-а-а, понятно! Часто молишься, в церковь ходишь?

– Не молюсь и не хожу.

– Странно! Говоришь как глубоко верующая. И выглядишь так же! Такие обычно часами молятся, из церкви днями не выкисают, батюшке руки целуют.

– Что в этом плохого? – нахмурилась десятиклассница.

– В рай тебя всё равно не возьмут, – лениво зевнул собеседник. – Ты веришь в чертей и страшилки читаешь!

– Пусть не берут. Не хочу ни в рай ни в ад!

– А куда на самом деле хочешь? – хитро прищурился брюнет.

– В никуда. Исчезнуть. Иди домой сам, Сэро!

– Ой, ну начались мне тут девичьи капризы! Люба, хватит дуться! Как маленькая! Я сказал правду в лицо. На правду не обижаются!

– Тогда спасибо за правду, Сэро, – поджала губы сверстница. – Ничего личного. Надеюсь, ты на меня тоже не обиделся?

– Нет, – равнодушно бросил мальчик. – Зачем обижаться?.. Я и так догадывался! После того, как с Григорьевной пообщался.

– Когда успел?!..

– Когда с братом яблоки с грушами на станцию носил. Ела?

– Да! Ваши были? Не знала…

– Слушай, но ведь твоя мама работает с моим отцом! Цыганом. Она к нему тоже плохо относится?

– Нет. Вообще дома особо о твоём отце не слышала. Плохого – тем более!

– А папа твой что говорит?

– Не знаю. Он ничего не говорит. И о чужих никак не отзывается.

– Я сталкивался с плохим отношением. – Юноша подошёл к иве и опёрся спиной об её ствол. – Хотя моя семья никому зла не делала! Родители честно трудятся. Было интересно услышать, что реально думают про нас такие, как ты. Твоей матери, наверно, встретилось много нехороших людей! Это её опыт, её убеждения. Ты можешь думать иначе.

– Как мне думать, постараюсь разобраться сама. – Люба поднялась с колен. – Сэро, зачем решил общаться? Тебе же нравится другой тип людей. Сам сказал! Зачем мучаешься и тратишь на меня время? Разве не чувствуешь себя по-идиотски?

Вопрос в лоб. Брюнет от пугливой зубрилки подобной прямоты совершенно не ждал. Настала его очередь смутиться.

– Нет, – слукавил десятиклассник. – А ты чувствуешь?

– Немного, если честно! – обиженная девочка скорчила ехидную гримасу.

– Мне кажется, что ты хороший человек, Люба, и можешь стать хорошим другом, – ловко ушёл от ответа ровесник. – Подругой, точнее.

– Зачем тебе такая подруга, как я? Старая дева, одиночка. Что зависит от мнения матери и дышать боится. У тебя много друзей. Замена найдётся!

Сэро понял, что у школы перегнул палку и задел святое – девичье достоинство. Люба по глупости оскорбила его национальную честь, он – в ответку, специально – унизил в хлам её самооценку.

Парень по пути немного остыл и всё сказанное сверстницей уже воспринимал с долей иронии. Ему не было дела до ограниченности Александры Григорьевны. Но всё-таки проходиться грубо по внешнему виду и поведению Любы было жестоко. Надо реабилитироваться.

– Ну да, много. – Ибрагимов сделал вид, что не заметил сарказма собеседницы. – Паша есть. Имир, Русланка, малые – близкая родня. Ещё пару людей уважаю. С тобой познакомился! Правда, при неудачных обстоятельствах.

– А Денис? Наташа? Илья этот?.. Ну и те, с кем в школе общаешься?.. Что, они не друзья?

– Пирожок, общаются не только ради дружбы, в курсе?.. С одноклассниками – ради комфорта и взаимной выгоды, чтобы обстановка приятная была. Денисыч – без царя в голове, веселый, не тормозит от слова «совсем», с ним можно и в огонь и в воду. Наташа – для расслабона и приятных вечеров, когда мне нужно. Илья – просто другой. У него есть чему поучиться, поверь! А вот тебе подобных мало.

– Сэро, я что-то запуталась. Тебе придётся помочь мне разобраться в услышанном. Я всё-таки старая дева и серая библиотечная мышь, или подобных мне мало? – Девушка выпрямилась, словно натянутая струна, и с вызовом посмотрела на него.

«Вот чёрт! Ну уж нет, дорогуша, за жабры не поймаешь!»