Школа обольщения

Долли взглянула на него в первый раз после того, как они удрали из «Прайс Уотерхауз». Пиджак его странно топорщился в талии, он крепко прижимал ее скрещенными руками.

— Лестер? Ты их взял! О, как ты мог? Нам нужно было только взглянуть. О боже, ну и ну… — Она покатилась со смеху, дав наконец волю радости.

— Я кровавым потом истекаю, а ты хохочешь, — икнул Лестер. Он, как на что-то удивительное, глянул на свою грудь, боясь разжать руки. — Долли, сделай что-нибудь! Я не могу даже сидеть.

Все еще не в силах заговорить, она выудила из-под сиденья большой бумажный пакет, вытащила конверты из пиджака Лестера и запихнула в пакет. Освободившись от ноши, он завел машину, и через пять минут они были далеко от места преступления.

— Давай где-нибудь остановимся и посмотрим, — предложила Долли, когда оба перевели дыхание.

— Долли, у тебя нет чувства ситуации, — торжественно провозгласил Лестер. — Сделаем это со вкусом. Это не простая ночь. Сегодня мы вошли в историю.

— А как насчет моего напряжения?

— Терпение, мой ангел, терпение. Не ставь эгоистические соображения выше исторических императивов.

Лестер был все еще пьян, но теперь он дошел до стадии, когда мелкие детали затемняются за широкими перспективами. Горизонты открыты, даль манит. После долгой езды впереди показался отель «Беверли-Хиллз». Лестеру никогда не доводилось приглашать знаменитостей для интервью в ресторан «Поло Лондж» отеля «Беверли-Хиллз», низкопробное заведение с непомерными ценами, по необъяснимой причине сохранившее репутацию шикарного, хотя блеска там не наблюдалось уже два десятка лет, но он вырос с этим названием на губах.

— Что нам обоим нужно, Долли, так это еще немного «Фрамбуаза». Он помогает хранить тайну и дает крылья воображению.

Они свернули с Сансет и подъехали к отелю, оставили машину служителю на стоянке. Он провел Долли с пакетом в «Поло Лондж». В поздний час ресторан был наполовину пуст, они нашли маленький столик у окна, отгороженный ширмами из зеленых пластиковых листьев, с которых лет десять не вытирали пыль.

— Два тройных «Фрамбуаза» и телефон, — велел Лестер официанту. Он разбирался если не в существе, то в форме.

Телефон принесли сразу, потом официант удалился на совещание с барменом и вернулся с двумя кофейными коктейлями.

— Бармен говорит, такого у нас нет. Это сгодится?

— Чудесно, — сказала Долли, зажав пакет подбородком и пытаясь в тусклом свете прочитать надпись на торчавшем конверте.

Лестер поднял тост за Долли:

— За лучшую актрису в мире, кто бы там ни выиграл!

Они выпили кофейный коктейль, и Лестер подал официанту знак принести еще два.

— О, Лестер, — захныкала Долли, — после всего этого я уже не хочу увидеть свой конверт. Такой чудесный вечер, не хочется его портить.

— Но напряжение, невыносимое напряжение!

— Лестер, если я выдерживаю, ты тоже сможешь потерпеть одну ночь.

— Тогда отдай мне пакет.

— Лестер, Лестер! Что ты делаешь?

— Не бойся, я не смотрю актрис второго плана, ага — естественно, на самом дне…

— Что это?

— Лучший фильм, вот и все.

— О, Лестер, разве можно?

— И ты еще спрашиваешь?

— У нас будут неприятности, вот увидишь, будут, — причитала Долли.

— Они уже есть. Так давай порадуемся. — Лестер осторожно вскрыл слабо запечатанный конверт, не порвав шнурок, и, соблюдая церемонии, как настоящий профессионал, вгляделся сквозь очки в написанное внутри слово. — Гм-м… В их машинку пора вставить новую ленту. «Зеркала». «Зеркала»! Долли, «Зеркала»! Мы справились, мы победили!

Долли прижала руки к губам. Со всех сторон на них оборачивались.

— Тс-сс! Ура! Ура! Ура! Ура! Я так счастлива! Что ты хочешь сказать этим «мы справились»? Это сделал Вито.

— Картина-то нашей студии: мы это сделали!

— Не будем ссориться: ее делали все. О, Лестер, нам нужно сейчас же сказать Вито. Дай телефон, — сказала она, по лицу ее текли слезы радости. Но когда она потянулась к телефону, пакет раскрылся, и остальные двадцать конвертов высыпались на ковер. Лестер снял очки, чтобы видеть вдаль. Он заметил, что их столик, за которым безудержно всхлипывала Долли, вокруг которого на полу рассыпались конверты, а телефонный шнур, шевелящийся на столе и грозящий опрокинуть два кофейных коктейля, привлекает все больше внимания.

— Долли, замри! Не шевелись. Дай мне собрать все обратно в пакет, поняла? Поставь телефон. Нет, официант, не надо забирать пакет в гардероб, просто немного рассыпалось, все в порядке. Нет, не будет удобнее. Лучше принесите кренделей. Долли, ты когда-нибудь перестанешь плакать? Подумают, что ты рожаешь. Хорошо, Долли, прекрасно. Выпей кофейный коктейль. Вот так-то лучше. Все в порядке. Мы снова в форме, все идет как по маслу. — Он рассеянно поглаживал руку Долли.

Внезапно он протрезвел. Может быть, не до конца, но, открыв один конверт, совершив этот шаг, он был потрясен до глубины души. Боже, это не дурацкая выходка, это реальность. Его мысли прервал голос Долли: