Школа. Остаться в живых

— Не сомневаюсь, — Ангелина Сергеевна подчеркнуто смотрела только на директрису. Директриса взволнованно совершила три шага по направлению к темному окну, три шага обратно. Руки она сцепила в замок и почему-то вспомнила, как вчера, выходя из супермаркета с бумажным пакетом, наполненным в основном молочными продуктами — особенности питания членов семьи, — наткнулась на пожилую заплаканную женщину с мобильным телефоном в озябшей руке. Женщина покачнулась и чуть не упала, с трудом удержала равновесие и встретилась с ней глазами: «Понимаете, — извиняющимся тоном проговорила она, — кажется, там умирает моя мама…» Директриса осела на ожидаемо твердый бордюр и заревела тоже.

— У меня есть предложение, — Ангелина Сергеевна изящно встала, пальто распахнулось, открывая вид на лиловый костюм: пиджак, застегнутый на одну сияющую пуговицу, и узкие недлинные шорты. Олег Юрьевич приободрился и подошел поближе, спрятав мобильный телефон в брючный карман.

Наталья Евгеньевна строго встала рядом; преподаватель истории Олег Юрьевич отличался очень, очень невысокой моральной устойчивостью — чего только стоила та отвратительная история с председательницей попечительского совета школы. А почему бы нет, вспомнил приятное Олег Юрьевич, председательница была хороша: пышная белая грудь, и так нежно на ней просвечивали синие сосуды, контурной картой не открытой еще страны.

— Предложение, — повторила Ангелина Сергеевна, — такое: девочка Катенька рожает ребенка, я его усыновляю. Всегда мечтала иметь троих детей. Мужа у меня нет, никто не будет против, все решаю я сама. Естественно, ведение беременности и содержание девочки Катеньки полностью беру на себя. Полноценное питание. Контроль врача. Впоследствии будет вполне целесообразно использовать протокол, разработанный для суррогатного материнства — я имею в виду непосредственно процедуру оформления документов. Вариантов несколько, но определенные суммы в конечном итоге решают все. Я даже взялась бы имитировать беременность, да. Во избежание глупых вопросов.

Юбка-годе ошарашенно уставилась прямо в центр гладкого лба Ангелины Сергеевны. Олег Юрьевич не удержался и мальчишески присвистнул. Наталья Евгеньевна на миг вообще потеряла ощущение хоть какой-то реальности, нашарила рукой сзади себя убедительно крепкую столешницу, облокотилась как-то. Распахнулась дверь, в кабинет просунул голову мальчик (кожа цвета какао с большим процентным содержанием молока, левая бровь украшена примерно десятью колечками, в мочке уха — два «тоннеля»), а за ним катился скейтборд в оранжевых чудовищах:

— Я, это, — хрипло и громко выговорил он, — это, сумку с учебниками где-то потерял. Нет здесь, а?

— Нет, нет, откуда здесь твоя сумка, это кабинет директора! — нервно выкрикнула директриса и посмотрела на часы. — Иди уже, иди!

— Мне, это, — стало заметно, что у мальчика проколот и язык, сверкнул холодно гвоздик из хирургической стали, — домой-то не попасть. Ключи, это, там, в сумке. Дайте гляну, а? Вдруг здесь, ну?

Директриса с мольбой посмотрела на Олега Юрьевича. Олег Юрьевич двумя движениями выставил пирсинг за дверь и неожиданно горячо произнес:

— Иной раз все хорошо вроде бы. Стоит такой у доски, войну Алой и Белой розы освещает, причем освещает хорошо, готовился, а я думаю: и член у тебя наверняка проколот и снабжен шарами и цепочкой, «Принц Альберт» называется, уж не знаю, почему…

— Олег Юрьевич, — в негодовании директриса даже притопнула ногой, — ну это вы лишнего вообще…

— Простите, — откашлялся Олег Юрьевич и двинул желваками щек.

Девочка Катя взглянула на него почти с любопытством. До этого момента ее не интересовало вроде бы совсем ничего. Стояла неподвижно и молча.

— Извините, дамы, — обратилась лично к роскошной Ангелине Сергеевне директриса, пятна краски на ее шее и щеках разгорелись снова, — продолжаем разговор…

— Я, собственно, все уже сказала, — Ангелина Сергеевна, вновь вытащив темно-зеленую перчатку, рассматривала ее внимательно, как случайную находку.

Юбка-годе сомкнула челюсти так плотно, что явственно слышалось крушение пломб, потом с видимым усилием открыла рот и выдавила сипло:

— А вам-то зачем это все нужно? — Смотрела она при этом на Наталью Евгеньевну. Та мелко-мелко замотала головой, как бы переадресуя вопрос.

Ангелина Сергеевна скупо улыбнулась:

— А что вы хотели предложить? Если бы было решено обойтись минимальными средствами и сделать девочке медицинский аборт, то мы явно не собирались бы тут.

Олег Юрьевич скривился от неприятного слова «аборт», директриса перестала мелко-мелко мотать головой и немедленно подхватила, напирая на слово «очень»:

— В общем-то, я не понимаю вашего недовольства, уважаемая, все складывается очень хорошо, решение очень удачное, очень щадящее и по отношению к Катеньке, и по отношению к будущему ребенку… Нам очень повезло, что Ангелина Сергеевна оказалась такая ответственная, очень ответственная мать!

Катенька побледнела до светлой зелени и маленькими локальными прыжками выскочила из класса, юбка-годе с тихим стоном усталости поднялась: