Школа прошлой жизни

— Простите меня за вторжение, — Лэнгли чуть отвернулся, чтобы не смотреть на меня заспанную и помятую. — Но вы не отвечали на стук. Я запретил покидать Школу всем студенткам и персоналу. И видят Сущие, — тут он улыбнулся, — мне хватит сил притащить сюда упрямую госпожу Коул.

Глава двадцать четвертая

Все-таки Лэнгли смутился. Ситуация на грани, мы оба понимали это прекрасно. Я немного приподнялась на локте, но лежала на кровати, и одно то, что он был в моей комнате, далеко выходило за рамки всех мыслимых приличий. Лэнгли уже взялся за ручку двери, как я спросила хриплым дрожащим голосом:

— А как же Нэн?

Лэнгли обернулся, но на меня не смотрел. И мне показалось, не потому, что я полулежала, нет, было что-то еще. Но дверь он выпустил, покачал головой.

— Госпожа Гэйн, я склонен согласиться с госпожой Джонсон. Госпожа Крэйг сильный маг, и справиться с ней непросто.

— Тогда где она?

— Я не знаю. Давайте представим, что она сбежала из Школы? Это она оседлала лошадь…

Нэн не могла, только не Нэн. Нэн не стала бы уезжать в эту пору, Нэн никогда бы не бросила нас, хотелось закричать мне, но разве важны были Лэнгли мои эмоции? Нет, он слышал лишь голос разума. Я вздохнула и села, спустив ноги и одернув мятую юбку, а Лэнгли решил, что теперь может повернуться ко мне.

— И куда пропали остальные лошади?

— Вот это меня беспокоит сильнее всего, госпожа Гэйн.

Если бы он шутил, я охотно бы поддержала его, но нет. Лэнгли оставался серьезен, и мне все больше чудилось, что что-то не так.

— Мне страшно.

— Я знаю, — Лэнгли на секунду прикрыл глаза. — Я знаю, что вам очень страшно. Все, что я могу обещать — я никому не позволю причинить вам вред. Вы мне верите?

«С чего вдруг такая забота!» — выкрикнула я про себя. И с чего мне ему было верить? Лэнгли подошел ко мне ближе, опустился на колени перед кроватью, заглянул мне в глаза. Красивый жест, покаянная поза, в этот момент я боялась Лэнгли гораздо больше, чем эмпуса из тьмы. Эмпус убивал, Лэнгли чего-то от меня добивался.

— Тогда почему вы запретили покидать Школу? — жалобно спросила я. — Если вы полагаете, что госпожа Крэйг сбежала, если вы не верите в…

— Расскажите. — Потребовал? Попросил? Так — вежливо, не допуская отказа и возражений, разговаривали офицеры на границе. Лэнгли был чиновником на таможне? Это вполне объясняло его концентрацию на невероятной физической силе, офицеры Гвардии Анселских Долин следили за порядком наравне с полицией, может, в Дессийских Перевалах они тоже помогали жандармам? — Расскажите мне все, что вы знаете.

Где-то в коридоре раздавались шаги, голоса, кто-то ходил, я слышала, как госпожа Джонсон ругается на кого-то. Никто не собирался к нам заходить, всем было наплевать на меня, и я этому радовалась. Потому что никак я не смогу объяснить, почему я сижу на кровати, а сам директор стоит передо мной на коленях. Двусмысленная ситуация, нехорошая, очень опасная.

Но я ничего не предпринимала, чтобы ее изменить. Не попросила Лэнгли выйти, не сказала, что спущусь к нему в кабинет, не высказала, что он подвергает риску мою репутацию.

— Я… — пискнула я и задумалась. С чего мне начать?

— Начните с начала, — подсказал Лэнгли, словно прочитал мои мысли. — Так будет лучше всего.

— Вы помните тот вечер, когда вы приехали? — я посмотрела на Лэнгли, но вряд ли он стал бы утверждать, что нет. — Я сейчас поняла, что Арчи спокойно прошел до Школы, а потом так же спокойно вернулся назад… — Лэнгли молчал, только чуть улыбнулся, подбадривая. — Знаете, сэр, он ведь видел как кошка. Никогда не пользовался фонарем. Потом мы искали Мэдисон. Помните?

Лэнгли кивнул, хотя мой рассказ был бессвязен. Я восстанавливала события, пытаясь поймать что-то важное, и любой другой человек одернул бы меня и посоветовал быть последовательнее, но не Лэнгли. Он чиновник Священного Собрания, возможно, расстрига, привыкший выслушивать исповеди?

— Тогда же погиб Криспин. И слова Арчи не идут у меня из головы. Он сказал: «Не первый раз я его видел, так почему ничего не сделал, но я хочу дожить отпущенные мне Сущими дни...» И еще — «спрячьте меня...»

— Это странно, вы правы, — Лэнгли нахмурился. — Звучит, как будто он боялся не призрака, а человека. Ведь призраку все равно, кто проговорится, не так ли?

Я не знала, какого ответа он от меня ждет. Не знала, почему опять откровенна с ним. Даже не представляла, верит ли он или хочет в чем-то убедиться. Это действительно было похоже на исповедь, как я читала о них в романах.

— Третий несчастный случай, — продолжал Лэнгли. — Это тоже сказал Арчи. Почему его так напугала именно гибель Криспина? Это сделала лошадь. Арчи был ленив? В Школе ему пришлось перестать пить и начать много работать. Мне кажется, причина, которая побудила его бросить сторожку и переселиться в Школу, не так уж проста. Он ждал новой смерти, это тоже его слова. Ждал — и ничего не сделал, чтобы предотвратить. Почему? Не имел возможности? Желания? Или наш призрак таскал ему выпивку? Простите, госпожа Гэйн, это, безусловно, глупая шутка… Он его видел и не сказал, как он выглядит.