Школа прошлой жизни

«Беги, детка, беги...»

Беги навстречу смерти, возможно. На многие мили вокруг ни души, только лес виднеется вдалеке, где живые деревья ждут, когда ты уснешь, чтобы испить твою кровь. Где страшные звери караулят за каждым кустом и мелькает меж стволами кошмарная тень. Встретишь ее — и твои часы сочтены, беги, не беги, тебе никуда не скрыться, скоро настигнет тебя судьба. Камни на дороге острые, крупные, лошадь ударит…

Откуда у Арчи рана на голове?

Ветер налетел внезапно, растрепал волосы, заставил захлебнуться собственным дыханием. Я опустила голову ниже. Я не надела платок, все из-за Лэнгли, который тогда уже был далеко. Где? Куда он отправился? Через поле в неизвестные мне края? До границы, а там — куда выйдет?..

Лошадь начала уставать. Пару раз мне показалось, что она спотыкается, и мне стало страшно по-настоящему. Если она упадет, мне не жить. Я не дойду до жилья, я замерзну, меня ничто и никто не спасет. Видела ли я эмпуса? Принес ли он мне печальную весть?

Лошадь вдруг заржала коротко и призывно. Я встрепенулась, посмотрела вперед.

Там кто-то есть?

Глава тридцать третья

Людей я не видела, но издалека различила повозку и лошадь и помчалась вперед, подумав, что моей лошади надо поесть и попить. Но не ей одной. Может ли быть, что Лэнгли где-то остановился или сменил свою лошадь? Да, бесспорно, вот только где?

Человек возился возле повозки, я разглядела его, лишь когда подъехала ближе. Это был такой же сумасшедший, как и я, крестьянин, отважившийся отправиться невесть куда в эту пору. Телега его лишилась колеса, и он, стоя на коленях, пытался поставить его на место, но даже мне было ясно, что с разбитой осью у него ничего не выйдет. Крестьянин смотрел на меня как на привидение, и спрашивать его, чем я так испугала его, смысла не было.

— Госпожа, — сказал он, поклонившись, — что госпожа делает тут?

Он хотел услышать мой голос и убедиться, что я не призрак.

— Я еду в старый монастырь, — не стала юлить я. — Далеко до развилки?

Крестьянин нахмурился. Потом почему-то хитро прищурился.

— Кто в те края до развилки едет, — протянул он. Зачем мне в монастырь — он не спросил. Неинтересно или что-то задумал? — Вот, — вместо ответа продолжал он, — повез мясо. Погода-то сегодня располагает, дорога нет. Коли госпожа обещает заехать на полмили в сторону к объездчику, скажу ей короткий путь.

Я была готова пообещать что угодно, но точно так же и намерена сдержать свое обещание.

— Здесь есть короткий путь? — перебила я, и сердце замерло.

— Так я без телеги сам доеду, — невпопад отозвался крестьянин. — Вон и лошадь уже распряг. Объездчику запас на зиму нужен, а я хворал, корову не резал. А прожду еще пару дней, могу вообще не добраться. Так сказать госпоже короткую дорогу?

Это была удача. Или ловушка. Я еще не решила. А мог Лэнгли знать про этот короткий путь?

 — Я заеду к объездчику, — ответила я. — Но мне нужно попасть в монастырь.

— Ну, так дело ваше, — пожал плечами крестьянин. — Мне откуда знать, что госпоже там надо. Камни одни да ветер.

Я ждала, что он скажет, как один господин уже проезжал этой дорогой, но то ли с Лэнгли крестьянин разминулся, то ли Лэнгли вообще не собирался сюда.

— Вон туда езжайте, — крестьянин махнул рукой в сторону леса. — Заметите там прореху. Лошадь пройдет, и просека хоть и узкая, но тропка крепкая. Только не сворачивайте, угодите в болото. А как доедете до пасеки, посмотрите справа, увидите, так езжайте туда и прямо, прямо, до объездчика. Скажете ему, что Джим на полдороги застрял и помощь нужна. Пусть инструменты возьмет, а то до ночи тут провозимся. А там он дорогу до монастырских развалин подскажет.

Я поблагодарила крестьянина и поехала в указанном направлении. Несколько раз оборачивалась — он стоял и смотрел мне вслед, гадая, обману я его или нет. Я тоже задавалась вопросом, правду ли он мне сказал, но пришла к выводу, что не та пора — караулить путника на дороге, тем более отправлять кого-то в леса. Разбойники умрут с голоду в ожидании доверчивой жертвы.

Лес оказался дальше, чем мне виделось, а возник перед мной неожиданно, или, может, я опять потерялась в мыслях. Я ехала, следя за кромкой и ища прореху в молодой голой поросли. Джим не соврал — просека и вправду была, вероятно, объездчики ее и проделали, и я направила туда порядком уставшую лошадь.

Деревья стояли стеной. Нависали надо мной вечными суровыми стражами, ветки скрипели под редкими, но сильными порывами ветра, роняя мне на голову последние жухлые листья и мелкую труху. Я смотрела вперед — сбиться с дороги было почти невозможно, но ведь не зря Джим предупредил меня о болоте?