Школа Робинзонов. Клодиус Бомбарнак

Годфри не мог прийти ни к какому решению. Во всяком случае сначала нужно было выяснить, каковы намерения туземцев.

С помощью подзорной трубы он продолжал следить за лодкой. Сначала она прошла вдоль мыса, потом обогнула его и появилась с другой стороны. И, наконец, пристала к устью речки, милях в двух от Вильтри.

Следовательно, если бы аборигенам вздумалось подняться вверх по течению, они очень скоро достигли бы группы секвой и помешать их продвижению было бы невозможно.

Годфри и Тартелетт, не мешкая, вернулись к Вильтри.

Прежде всего, надо было принять срочные меры, чтобы скрыть, но возможности, следы своего пребывания и приготовиться к защите. Этим всецело был поглощен Годфри.

Что же касается Тартелетта, то его мысль работала совсем в другом направлении.

«Ах! – повторял он про себя. – Какая печальная участь!

И ее нельзя избежать! Как может Робинзон ни разу не повстречаться с пирогой людоедов! В один прекрасный день они должны непременно высадиться на острове! И вот…

Не прошло и трех месяцев, а они тут как тут! Действительно, ни господин Дефо, ни господин Висс ни на йоту не отступали от правды. Вот и делайтесь после этого Робинзоном!»

Достойный Тартелетт! Робинзоном не делаются, а становятся! Но вы были недалеки от истины, когда сравнивали свое положение с положением героев английского и швейцарского романистов.

Вернувшись в Вильтри, Годфри тотчас же принял меры предосторожности: погасил огонь внутри секвойи, дупло которой служило им местом для очага, и разбросал золу, чтобы не осталось никаких следов костра; заложил кустарником вход в курятник, где куры, петухи и цыплята уже устроились на ночь; скот, за неимением стойла, угнал в прерию, а орудия и домашнюю утварь перенес в жилище, чтобы ничто не указывало на присутствие человека. Покончив со всем этим, Годфри вошел вместе с Тартелеттом в дупло Вильтри и плотно закрыл за собой дверь. Сделанная из коры секвойи, она была не очень заметна даже и вблизи, так как по цвету не отличалась от дерева. Оба окошка столь же плотно закрывались ставнями. И вот, наконец, Вильтри погрузилось в полный мрак.

Какой бесконечно длинной показалась им эта ночь!

Годфри и Тартелетт прислушивались к малейшему шороху. Шум упавшей ветки или порыв ветра приводили их в трепет. Им слышались чьи-то шаги, им казалось, что вокруг Вильтри кто-то ходит. Кончилось тем, что Годфри, поднявшись к одному из окошек, приоткрыл ставни и стал со страхом вглядываться в темноту.

Нет, никого не было!.

А потом он услышал шаги. На этот раз слух не мог его обмануть. Он поглядел еще раз и увидел, что под деревом бродит коза.

Между тем решение уже было принято. Если аборигенам удастся обнаружить их жилище внутри большой секвойи, они с Тартелеттом поднимутся по внутренней трубе дерева до верхних ветвей и оттуда окажут сопротивление туземцам. С ружьями, револьверами и боеприпасами они, может быть, даже одержат победу над дюжиной дикарей, лишенных огнестрельного оружия. Если те задумают стрелять снизу из лука, нападение можно будет отразить ружейными выстрелами. А если они взломают дверь –

помешать им подняться по узкому внутреннему дуплу до верхних ветвей тоже будет нетрудно.

Но об этой опасности Годфри не стал рассказывать

Тартелетту. Бедняга и так был порядочно напуган прибытием дикарей; мысль о возможном переселении на верхушку дерева его не слишком обрадовала бы. Годфри решил в случае необходимости увлечь за собой учителя танцев, – даже силой, не дав ему времени на размышление.

Ночь прошла в непрерывном чередовании надежд и опасений. Однако на Вильтри никто не пытался нападать.

Быть может, дикари не дошли еще до группы больших секвой? Быть может, они ожидают наступления дня, чтобы отправиться в глубь острова?

– Вероятно, так они и сделают, – произнес Годфри. –

Ведь флаг показывает, что на острове есть люди. А туземцев не больше дюжины, и они сами должны опасаться нападения. Откуда им знать, что на острове только двое бедняг, потерпевших кораблекрушение? Ночью идти они не рискнут… Если только…

– Если только не уплывут обратно, когда наступит день,

– закончил Тартелетт.

– Обратно? Но зачем же тогда они явились на остров

Фины? Неужели лишь для того, чтобы провести здесь одну ночь?

– Не знаю… не знаю… – пролепетал учитель танцев, который от страха потерял всякую способность соображать и мог объяснить причину прибытия дикарей только желанием полакомиться человеческим мясом.

– Как бы там ни было, – заметил Годфри, – если туземцы завтра не пожалуют в Вильтри, мы сами отправимся на разведку.

– Мы?

– Да, мы! Разлучаться друг с другом в такой момент было бы крайне неблагоразумно. Кто знает, не придется ли нам скрываться в лесу, в центральной части острова…

Быть может, даже несколько дней… до отъезда незваных гостей! Нет, Тартелетт, мы должны быть только вместе!

– Тсс!.. – произнес дрожащим голосом учитель танцев.

– Мне кажется, что я слышу шаги…

Годфри снова поднялся к окошку и тут же спустился вниз.

– Нет! – заявил он. – Пока ничего подозрительного…

Это вернулись наши козы, бараны и агути…

– Преследуемые дикарями? – воскликнул Тартелетт.