Школа Северного пути (СИ)

Ей позарез нужны были несколько мгновений, чтоб налепить на лоб твари талисман с заклинанием. Иначе они все погибнут. Рассвет и первые петухи уже скоро, но нажравшаяся упырица неимоверно сильна и проворна. Её надо остановить любой ценой.

Сяо Чу всадил, наверное, штуки три стрелы в грудь дзянши, чтобы отбросить её назад, к створкам главных ворот усадьбы. Два выстрела, чтобы пришпилить широкий один рукав, еще три -- подол платья, и всего одна стрела, но прибившая кисть упыря к воротам.

- Давай!

Имэй кинулась вперед, прямо к разъяренной нежити и -- шлёп! Желтый листочек с черными иероглифами закрыл лицо восставшей из мертвых. Мутные глаза упырицы тут же закрылись, словно та заснула, конечности ослабли, и она бессильно обвисла, распятая на воротах.

Толпа зрителей взорвалась воплем облегчения и радости, словно новогодняя шутиха огнями. Словно это - они, а не пришлые маги, угомонили кошмарную дзянши.

- Только огонь! - предупредила ГоЭр, встав на пути городской стражи и людей из уголовного приказа. - Хоть на мелкие куски порубите, она все равно восстанет. Только сжечь!

- Тащите хворост! - приказал бай-юнь, благо факелов хватало на всех. - Прямо тут и сожжём, барышня...

- Ван. Ван ГоЭр -- младшая ученица бессмертного учителя Дон Сина из Школы Северного Пути, - церемонно представилась охотница.

Она, совсем ещё девчонка, умела нагонять страху на обычных людей -- такая жёсткая, сильная и суровая, будто откованная в той же кузне, что и её мечи. И те, кому довелось увидеть девушку в бою, уже просто не могли относиться к ней как к какому-то нежному цветочку.

- Сожгите заодно и трупы яогуай, - добавила она крайне серьёзно. - Они не восстанут, но их духи могут ещё навредить живым. Пусть идут с миром.

- Как вы смеете жечь мой дом?! Да я вас сгною в темнице! - разорялся Первый министр. - На плаху все отправитесь!

На коленях в грязи стоял, жёстко связанный, с растрёпанными волосами, падавшим на разбитое в драке лицо, а все равно грозился всеми карами, на которые способен столь высокопоставленный чиновник, практически правая рука Императора.

Но солдатику, охранявшему преступника от самосуда, был дан чёткий приказ: будет рыпаться -- бей по хребту. Что тот и сделал в точности: стукнул древком клевца по загривку министра. Без особой охоты, просто для порядка, и чтобы не гневить командира, который после пережитого страха перед упырицей лютовал пуще обычного.

Одно было неясно служивому, что делать с чародеем, который двинулся в их сторону с раскрытым синим веером на изготовку. Веер этот сиял по-нездешнему, как и глаза шамана, до краев заполненных синей кипящей жутью.

- Ты... ты... не подходи! - крикнул солдатик, заслоняя собой господина министра. - Не положено! Не велено!

Выставленная вперёд алебарда от силы колдовского оружия не защитила бы. Но приказ есть приказ, и вообще. Словом, парню просто повезло, что Ван ГоЭр успела первой.

Она бросилась на Юаня, как кошка на мышь, в прыжке стискивая его в не по-девичьи сильных объятиях.

- Успокойся! Слышишь меня?! Не вздумай, ученик Чжу!

Шаман рвался из тисков её рук и ног, как зверь из капкана, яростно мычал и дергал головой.

- Я убью его! Убью! Он сделал это с ней!

У Юаня начинался припадок, чреватый бедой для человека запросто гуляющего в потусторонний мир. Сейчас, в таком состоянии, шаман мог и не вернуться.

- Чего вы стоите? Помогайте!

Знак на лбу Юаня пришлось рисовать собственной кровью. Плевать, лишь бы ему на пользу пошло. Судороги быстро прекратились, и только руки слегка подёргивались, но это уже сущие пустяки. Лучник придерживал соратника за ноги, когда тот очнулся из короткого забытья, Имэй -- за голову.

- Отпустите меня, - спокойно попросил Юань, уже не пытаясь вырываться. - Вы же понимаете, что... Это же моя...

Он скрипнул зубами и сжал в ледяной и влажной ладони пальцы ГоЭр.

- Это что тут у вас происходит? - поинтересовался командующий столичным гарнизоном.

- О, вы про нашего соратника, благородный господин? - вскинулся Сяо Чу, спиной заслоняя Юаня и девушек. - Он очень пострадал от столкновения с нежитью. Ай-ай! Шаману тяжело видеть, как эти люди обошлись с духом и телом покойницы. Уважение к мёртвым питает духовную силу любого шамана, а тут такое небрежение. Первый министр прогневал Небеса, так и знайте. Что будет теперь с Великой Лян?

Лучник умел говорить вкрадчиво и на первый взгляд даже ласково, при этом нагоняя страху на собеседника. Видимо, от царственных предков досталось умение это, отточенное в бесчисленных дворцовых интригах.

Начальство бросило испепеляющий взгляд на преступника.

- Вы же сами всё видели, господин военачальник, - участливо продолжал одноглазый стрелок. - Проявлено страшное неуважение к мёртвой женщине, кем бы она ни была.

Повязку он предусмотрительно опустил, и выглядел теперь пусть необычно, но не пугающе. Кроме того, один воин должен был по достоинству оценить мастерство другого воина.

Тем временем к ним подошёл начальник уголовного приказа -- {бай-юнь} (28) Лу Синь и хитрый лучник тут же придумал, как расположить его к себе.