Школа суперменов

Очнулся он на заднем сиденье «Сааба» с гудящей головой и слипшимися на затылке волосами. Шарить по карманам в поисках пистолета было просто смешно. Хорошо, что они хотя бы удостоили его заднего сиденья, а не запихнули в багажник — багажник у этого «Сааба» был как раз подходящий. Хотя нет, туда его не могли упрятать, ведь он должен был показывать дорогу.

Инга теперь сидела рядом с водителем, а Мезенцева подпирали с боков два каких-то хмурых парня. Мезенцева это задело даже больше, чем удар по башке, — со старым знакомым можно было и поприветливее обойтись. Инга же курила тонкую сигарету и не обращала на Мезенцева внимания. Ветер, прорываясь через приспущенное стекло, шевелил ее волосы, обнажая шею, которая даже теперь, после всего, что видел и знал Мезенцев, оставалась почти детской в своей уязвимости.

— Куда едем? — спросил водитель.

Мезенцев назвал адрес и посмотрел, как прореагируют компаньоны Инги. Двое соседей равнодушно смотрели перед собой, Инга, само собой, ничего не поняла, и лишь водитель удивленно обернулся к Мезенцеву:

— Куда-куда?

— Дача у меня там, — сказал Мезенцев. — Вот на даче я и схоронил то, что вам надо.

— Что-то не так? — поинтересовалась Инга.

— Ехать далеко... — проворчал водитель. — И там пост ГАИ на выезде...

— Ну и что?

— Действительно, — согласился Мезенцев. — Что нам ГАИ? Разве у нас машина угнанная? Разве у нас пьяный за рулем? Разве у нас документов на машину нет? Разве у нас тут оружие?

Сосед слева лениво пихнул его локтем в бок, и Мезенцев замолчал. Он смотрел Инге в затылок и думал о том, что мечты все-таки сбываются. Не вовремя и не так, как хотелось бы, но все-таки — вот он сидит рядом с Ингой, чувствует запах ее сигареты. Они едут в одной машине, и у них есть кое-что общее. Кто бы мог подумать, что им самим подавляемое желание быть рядом с этой женщиной вдруг возьмет и исполнится? А вся эта дополнительная бодяга в виде двух жлобов по бокам, разбитой головы и перспективы не вернуться из этой поездки ни домой, ни в Волчанск, никуда вообще... Ну так это цена, которую придется заплатить за удовольствие. Мезенцева, правда, никто не спрашивал, согласен ли он с этой ценой.

Но он и не жаловался. Некому было жаловаться.

3

«Сааб» остановился метров за сто до ворот дачного товарищества «Золотая роща».

— Здесь? — уточнил водитель.

— Здесь, — сказал Мезенцев. — Вы в машине подождете, пока я за папкой схожу, или как?

Сосед справа засмеялся. Сосед слева сказал:

— Не надейся. Мы составим тебе компанию.

— Как хотите, — сказал Мезенцев. — Мне-то все равно, просто идти далеко. Метров триста по центральной дорожке, а потом направо. Там темно, кочки, канавы, заборы... Может, посидите здесь?

— Мы пойдем с тобой, — сказала Инга. — Чтобы тебе не было одиноко.

Они выбрались из машины.

— Это что там? — поинтересовалась Инга, глядя на освещенное окно вагончика рядом с металлическими воротами товарищества.

— Сторож.

— Может быть, мы обойдем с другой стороны?

— Там везде колючая проволока и забор в два метра. Ты испортишь себе костюм.

— Какая трогательная забота.

— Пойдем через ворота, как порядочные люди. У сторожа дробовик, так что ведите себя прилично. Он меня знает, он нас пустит, и все будет нормально, если только вы...

— Мы будем хорошо себя вести, — сказала Инга.

Ее парни заухмылялись. Мезенцев хотел спросить, знают ли они, что сталось с теми мальчиками, которые ездили с Ингой в прошлом году на море... Но удержался.

— Там что, темно? — спросил тот, который был в машине слева от Мезенцева.

— Пока по центральной дорожке идешь, то нормально. А как свернешь вглубь — да, как у негра в одном месте.

— Идти далеко?

— Я же говорю — метров триста от ворот, а потом еще по тропке...

— Понятно, — сказал сосед слева и посмотрел на соседа справа. Тот утвердительно качнул подбородком. Мезенцев едва не засмеялся в голос — эти двое считали, что он не понял, о чем они думают, и не заметил их многозначительного переглядывания. Детский сад. Теперь Мезенцева могло погубить только одно... Процент алкоголя в крови одного человека. Но это, если не считать Ингу, а Инга...

Она осторожно шагала к воротам, стараясь не вляпаться в грязь и недовольно хмурясь по этому поводу.

— Я зайду с тобой, — сказала она Мезенцеву.

— Я буду очень рад, — ответил он, глубоко вздохнул и постучал в железную дверь сторожки.

— Чего надо? — спросили из-за двери, и по голосу было очень трудно понять, повезло Мезенцеву или нет.

— Это я, — сказал Мезенцев. — Рома, открой.

— Какой я тебе Рома?! Роман Степаныч, блин, только так и не иначе... Рома... Скажет тоже...

— Он пьяный, — пояснил Мезенцев Инге.

— Я догадалась, — презрительно фыркнула она.

— Но он сейчас откроет.

— Посмотрим.

Рома долго боролся с замками, но потом все-таки открыл.