Школа суперменов

Предыдущим вечером Мезенцев засиделся с Темой Боксером, и ехать домой, на его взгляд, было уже бессмысленно. Он заночевал на диване и проснулся около часа дня, когда первые редкие посетители уже заканчивали свой обед, а боковой ряд столов готовили для бизнес-ленча банковских служащих из офиса в доме напротив. Терзаемый головной болью, Мезенцев выглянул в обеденный зал и поманил пальцем официантку Веру.

— Сто грамм и чего-нибудь перекусить, — проговорил он осипшим голосом. — Туда, в кабинет...

— Евгений Петрович! — Вера сделала огромные глаза, как в случае любого маломальского происшествия. Мезенцев проверил «молнию» на брюках — в порядке, протер глаза и еще раз посмотрел на Веру:

— Что?

— Вас девушка ждет!

Мезенцев нахмурился. Он был сейчас не в лучшей форме для общения с девушками — словно помятыми были не только его одежда и лицо, но еще и мозги, и ощущения, и вообще все на свете.

— Что еще за девушка? — шепотом поинтересовался Мезенцев.

— Вон там! — махнула рукой Вера.

Мезенцев осторожно выглянул из-за ее пышной прически и увидел коротко стриженную блондинку в обтягивающем голубом свитере. Она сидела спиной, и сердце Мезенцева поначалу екнуло — на блондинок у него с некоторых пор была обостренная реакция. Но потом он решил, что Инга все же будет чуть покрупнее. Сердце отпустило, однако не до конца.

— Она пришла с час назад, сказала, что хочет вас увидеть, — говорила между тем Вера. — Я не знала, что вы здесь, сказала, что вы приедете примерно к двум. Вот она сидит, ждет...

— Что заказала? — автоматически спросил Мезенцев.

— Два кофе, сигареты, — сообщила Вера, заглянув в блокнот.

— Какие сигареты?

— "Парламент".

Это ни о чем Мезенцеву не говорило. Худых блондинок, курящих «Парламент», среди его знакомых не числилось, более того — все его последние подруги почему-то оказывались брюнетками. Мезенцев над этим феноменом не задумывался, но, наверное, какое-то разумное объяснение этому имелось. Просто он не хотел о нем думать.

— Скажи ей, что я сейчас подойду.

Мезенцев умылся, вычистил зубы, причесался, заглянул в шкаф в поисках чистой одежды, но нашел только несколько грязных рубашек и кожаную куртку. Потом Вера принесла поздний завтрак. Мезенцев выпил залпом свои сто грамм, отчасти уняв молотобойню в висках, без особого интереса поковырялся в яичнице с помидорами и колбасой, потом снова почистил зубы. Снял мятую рубашку и надел кожаную крутку прямо на черную майку. Получилось несколько легкомысленно, а уж в сочетании с лицом... Мезенцев посмотрел на себя в зеркало и подумал, что если бы у него была дочь, то он не отпустил бы ее в клуб с таким типом. Хорошо, что у него нет дочери.

Он стрельнул у Алика какую-то специальную жвачку для уничтожения алкогольного запаха, вздохнул и направился к блондинке, которая терпеливо разглядывала опадающие клены за окном.

— Добрый день, — сказал Мезенцев. Он обошел стол и оказался с девушкой лицом к лицу.

И он понял, что не знает эту девушку. Или не помнит. Или...

— Здравствуйте, — она ему улыбнулась, но лишь чуть-чуть, самыми уголками губ.

— Хотели меня видеть?

Мезенцев не хотел гадать, кто это и что это, он просто откинулся на спинку кресла и приготовился выслушать девушку, надеясь, что дело стоит двойной чистки зубов и тщетной ревизии в шкафу.

— Если вы Евгений Петрович Мезенцев, то — да. Хотела.

Он с ней не спал, это точно. По имени-отчеству своим подругам он никогда не представлялся. Они его называли исключительно Женя, или Джек, или Жека (этот вариант он ненавидел).

— Мезенцев, — подтвердил он. — Евгений Петрович. Слушаю вас.

— Я нашла ваше имя и ваш адрес в бумагах отца.

— М-м-м, — осторожно выразил заинтересованность Мезенцев. Он по-прежнему ни черта не понимал.

— Меня зовут Елена Стригалева. Моего отца звали Иван Александрович Стригалев. Еще его называли Генерал. Его убили, и я хочу, чтобы вы помогли мне найти его убийц.

3

Первым делом Мезенцев огляделся по сторонам — нет ли посторонних ушей в опасной близости.

Вторым делом он подумал, что много бы дал за зеркало напротив, — чтобы видеть свою физиономию и знать, как много по ней можно прочитать.

В-третьих... Черт, почему именно он?!

— Почему именно я? У Гене... У вашего отца такие связи, такие знакомства. Я, наверное, последний человек, к которому стоит за этим обращаться...

— Я вам объясню, — сказала Лена. И по одной этой фразе Мезенцеву стало понятно, что вся свалившаяся на него напасть — это очень серьезно. Это не субботний утренний каприз богатенькой дочки, которая в пятницу вечером поцапалась с приятелем и решила всем назло найти папиных убийц. За этим чувствовалась серьезная подготовительная работа и серьезное решение, изменить которое вряд ли кому-то под силу. Во всяком случае, на раз генеральскую дочку было не остановить. Мезенцев позвал Веру, велел принести две большие чашки кофе и настроился на долгий разговор.