Школа темных. Ангел шторма

После ужина пришлось прочитать параграф в учебнике для Ясперы. К вечеру дислексия особенно активно себя проявляла. Буквы не просто прыгали и менялись, они устроили целый спектакль, довели меня почти до истерики и так и не сложились во внятное подобие текста. Психанув, я взялась за легенды. Просто чтобы немного отдохнуть, почувствовать, что это такое: нормально читать и не мучиться.

Закуталась в теплое одеяло, приоткрыла окно, чтобы проветрить комнату перед сном, и погрузилась в чтение. Одновременно интригующее и пугающее.

«Богиня смерти и хаоса» – так называлась глава. Очевидно, посвященная становлению Таары. Согласно легенде, дети, найденные Кростом неподалеку от его замка, постепенно набирались сил. Росли, глядя на опекуна и учителя, искали себя, учились управляться с магией, которая оказалась для Кроста новой, – темной магией, крупицы которой Таара бережно собирала в большую резную шкатулку – подарок Кроста на один из дней рождения.

Меня поразило описание Таары, а когда я перевернула страницу и увидела иллюстрацию, обалдела еще больше. Если верить конкретно этой главе, светлее и добрее девушки было сложно отыскать во всем Штормхолде. Она обожала природу, часами бродила по территории замка Кроста, тащила в дом всю живность и развлекалась тем, что выводила заблудившихся путников из леса. Не хватало только единорога, блюющего радугой на ромашковом поле. Как-то не вязался этот образ с легендами про циничную стервозину, развязавшую кровавую войну на пару с братцем.

Но на самом деле книжка так ярко описывала странную, но притягательную божественную жизнь, что я почти ощутила запах утренней росы и прохладу горного ветра. Почти оказалась там – в далеком прошлом, превратившемся в легенды.

– Что у тебя здесь? – Я слышу голос Кроста и быстро смахиваю слезы. Мне не хочется, чтобы он видел, как я плачу. – Таара? Что случилось? Ну-ка, повернись… покажи…

Я знаю, что он не уйдет, поэтому поворачиваюсь и раскрываю ладони, на которых лежит крошечная птица с красивыми синими перьями. На самых краешках они чуть отливают бронзой, сверкают в солнечном свете и кажутся волшебными. Птица еще дышит, но с каждой минутой жизнь утекает из нее, я чувствую, она струится между пальцами и растворяется в воздухе.

– Лесная кошка разворошила гнездо, – говорю я. – Съела все яйца, а птицу я успела отбить. Ты можешь ей помочь?

– Нет. – Крост с сожалением качает головой. – Ее судьба определена. Я не могу вмешиваться в жизнь и смерть.

– Так жалко. Она не заслужила такой смерти.

– Это природа. Есть хищники, есть их жертвы. Птица не заслужила смерти в лапах лесной кошки, а лесная кошка не заслужила умереть от голода.

– Видел бы ты ее! Сытая толстая морда! Готова поклясться, ей просто хотелось полакомиться!

– Не переживай, Таара. Иногда так бывает. Птице повезло, что она умирает в твоих руках.

– У нее такие красивые крылья… – шепотом говорю я.

А потом смотрю в небо, на облака, на кроны деревьев. Несбыточная мечта – хоть раз подняться в небо, узнать, что чувствуешь, когда мощные крылья несут тебя навстречу свободе.

– О чем ты думаешь? – спрашивает Крост.

– Что я была бы не против родиться птицей. Наверное, летать очень здорово…

Малышка в последний раз вздрагивает в моих ладонях и затихает. Нет, я поймаю эту кошку и поселю в замке, чтобы она не смела больше разорять чужие гнезда. Буду кормить ее сама, сделаю настоящим домашним зверем.