Школа террористов

- А ты как думал? Знаешь русскую пословицу: "Полюбить - так королеву, а украсть - так миллион". Решай. Дело намного проще, чем с твоей супружницей.

Мирча набычился, глянул на меня исподлобья, зло и с недоверием. Дальше я предпочел не распространяться, точным ударом загнал шар в лузу.

- Вот так!

Мирча постоял молча с минуту и взял кий. Но удар и на этот раз не получился. Он бросил кий.

- А-а, была не была...

12

Через три дня Донич привез мне паркеровскую авторучку, точно такую, какую я видел у Петрунеску, два микрофона и импортную электробоитву полный комплект подслушивающего устройства. Пошутил:

- Бритва тебе. Теперь будешь знать все, о чем говорит твой тестюшка.

А ещё через два дня за мной приехала Альбина на ослепительно-рубиновых "Жигулях", стремительных и коварных, как и их хозяйка. От одного их вида во мне закипело негодование, и я готов был послать свою возлюбленную ко всем чертям. Но надо было продолжить игру, теперь я владел ситуацией, и теперь предстоял мой ход.

Мирча пока ничего существенного мне не сообщил. Дважды он побывал в городе, но выяснить, кто ведает партийной казной, где его офис и квартира, не смог. А что предложит мне моя фея? Новую "настоящую проверку" или просто приехала удовлетворить свою неуемную похоть?

Пока Альбина вылезала из машины, я обошел вокруг, внимательным взглядом отыскивая следы недавней аварии, но "девятка" блестела, как новенькая, и номера были другие.

- Хочешь прокатиться? - насмешливо спросила Альбина, догадавшись, чем я заинтересовался.

- Спасибо. Только красный цвет с некоторых пор действует на меня, как на быка: так и хочется пнуть твою тачку.

- Вот даже как, - огорчилась Альбина. - А я рассчитывала... - Она не договорила, на что рассчитывала, перевела разговор на другое: - Ты очень занят?

- Точнее спросить, свободен ли я. Увы!

- Тебя хочет видеть папа. С твоим начальством он уже договорился. Так что собирайся.

- Далеко и надолго?

- Пока к нам. Познакомишься с интересным и полезным человеком. А надолго ли... возможно, насовсем, все будет зависеть от тебя.

Герпинеску был на службе и подтвердил разрешение на отъезд. Я собрал в дипломат свои дорожные вещички и через пятнадцать минут ярко-рубиновые "Жигули" мчали нас по асфальту в направлении Кишинева. Несмотря на обнадеживающие слова и на то, что я уже за воротами школы, на чистое предвечернее небо и зеленые сады и виноградники, проносящиеся мимо, свобода почему-то меня не радовала, сердце сжимала тревога: какое ещё испытание приготовили мои тираны и чего они добиваются от меня? Не допустил ли я просчета, рискнув использовать в своих целях Мирчу? А если школа давно субсидируется партийной кассой? Мой провал обеспечен. И Донича. Нас ждет, в лучшем случае, молдавское правосудие. Но Доничу я пока никаких сигналов не подавал... Дошла ли моя информация и мой замысел до Петрунеску и клюнет ли он на мою приманку? А если прежде устроит проверку? Заставит кого-то убить или что-то взорвать, снова участвовать в какой-то террористической операции?..

Не проще ли мне придавить здесь в машине мою возлюбленную и дать тягу?.. А далеко ли я убегу?.. Хотя позади хвоста не видно, слежка, уверен, ведется... Надо ждать...

На гостевой площадке напротив подъезда, где жила Альбина, стоял черный "Кодиллак", сверкая эмалью и выделяясь среди других машин своими размерами и совершенной формой. Альбина припарковала "Жигули" рядом, и я рассмотрел на заднем сиденьи человека в легкой спортивной куртке, почти неразличимого на фоне затененного шторкой окна. Телохранитель. Ныне ни один мало-мальски преуспевающий бизнесмен не обходится без прикрытия. Невдалеке под каштаном обнималась парочка, делая вид, что, кроме любви, её никто и ничто не интересует. Но не надо быть профессионалом, чтобы догадаться об истинном занятии "влюбленных", слежкой и охраной зарабатывающих себе на хлеб.

Вахтер в вестибюле, мужчина лет сорока с выправкой гренадера, облапил меня цепким взглядом с ног до головы и проводил до самого лифта не очень ласковым взглядом.

- Чем-то не понравился я вашему костолому, - пошутил я, когда дверь лифта закрылась.

- Он недавно у нас, впервые тебя видит.

- А мне показалось, что это из-за тебя он готов был раздавить меня.

- Это комплимент или осуждение?

- Не в моем положении судить тебя.

Иона Георгиевич и "полезный человек" - мужчина лет пятидесяти, представительный, с мягким, располагающим взглядом глубоко посаженных серых глаз, сидели в холле и пили кофе. При нашем появлении оба поднялись нам навстречу, незнакомец поцеловал Альбине руку, Иона Георгиевич, поздоровавшись со мной, представил нас друг другу:

- Джон Лепски, американский бизнесмен, друг нашей семьи и всей Молдовы. Военный журналист, капитан Игорь Семиречин, корреспондент газеты Министерства Обороны "Красная звезда".

Вот так: вот он, тот самый Игорь Семиречин, на счету которого три убийства, о котором трубили чуть ли не все молдавские газеты, смотрите и запоминайте...

Но американец то ли не читал тех газет, то ли сделал вид, что ничего не знает обо мне, дружелюбно протянул руку.