Школа. Точка. Ру

Ну почему вы, мужчины, все такие агрессивные? Что вас вечно в драку тянет? И каждый учебный год – мордобой в мужском туалете обязателен! С маканием в унитаз! На межнациональной почве. В восьмидесятые тема была «евреи», в девяностые – «кавказцы», в двухтысячные – «таджики», а теперь вот «хохлы». Сутягин назвал Клещинского укром, Клещинский полез к Сутягину с кулаками, Сутягин пригнул Клещинского к унитазу с криком: «Хлебай, Бандера!», Клещинский мотнул головой назад, Сутягину прямо в нос зазвездил. У Сутягина из носа как хлынет. Пока мне сообщили, пока я добежала: унитаз разбит, оба в кровище, просто ужас! Пока разняли, отмыли, родителей вызвали, разборку устроили – едва на последнюю электричку успела. До станции бегом бежала, хорошо – недалеко. Но сердце так и трепещет. А тут ты ещё! Взрывы сегодня, что ли, на солнце, которого за облаками давно нам не видно?…

Я, пожалуй, валерьянки выпью ложечку. Что-то меня до сих пор трясет. А тебе, Люций, не дам. Тебе с трех капель крышу сносит – проходили уже! Будешь тут кренделя выписывать! Фу, полегчало. То ли от валерьянки, то ли от спирта, в ней содержащегося. Посижу немного. Мальчики эти кровавые до сих пор в глазах стоят. Унитазы в мужских туалетах надо такие делать, чтобы ни одна голова туда не пролезала! Сколько уже можно! Этим самцам лишь бы найти повод унизить тех, кто слабее! Закон природы – прямо как львы в саванне. Клещинский вообще поляк оказался, а никакой не укр! Я, правда, думала, что еврей. Бабушка Клещинского собралась милицию вызвать, протокол оформлять. Но мы быстро отговорили: пострадавшим ведь оказался зачинщик. А если квалифицируют как превышение самообороны? Бабушка вспомнила ужасные телерепортажи про превысившую самооборону девушку и тут же дала задний ход. Сутягина мать в травмпункт повезла: вдруг переносица сломана. Оба глаза заплыли, стал похож на злобную осу…

Нет худа без добра. Пару недель отдыха от себя Сутягин гарантировано всему педсоставу обеспечил. У него, знаешь, хобби – уроки срывать. И такой, стервец, изобретательный! Его бы энергию – да в мирных целях. Строго между нами, я рада, что Клещинский так его звезданул. Поделом! Столько Сутягин учительской крови выпил – любой Дракула перед ним бледнеет. Отольются коту мышкины слезки. Прости, это я не про тебя. Извини. Неправа. Глупость сказала. Сутягин намного хуже тебя, то есть ты намного лучше Сутягина.

Ты всё делаешь искренне, а он со зла. Просто пузырек с ядом какой-то. Это я про Сутягина. Клещинский, конечно, тоже не подарок. Вечно язвительные шпильки вставляет. Если совсем честно, Сутягин с Клещинским – два сапога пара. Достали всех уже до печёнок. Особенно меня. А представляешь, как они достали своих родителей? Ох, не хотела бы я быть матерью мальчика.

Как мне всё-таки повезло с Катюшей. Лепила я её, как пельмешек. Добрая, мягкая, внимательная, послушная… Была, пока с этим Гошей не связалась. А теперь… Он её словно заколдовал. Вот уже два месяца носа ко мне не кажет. Всё с Гоши пыль сдувает. А с меня кто сдует? Свезла на дачу и забыла до следующего лета. Ладно, ладно, пусть не так, на дачу я сама съехала. Может, зря? Вот сейчас позвоню и скажу им: «Возвращаюсь в город. Освободите мою комнату!». И тебя с собой заберу. Плевать мне на Гошину аллергию. Пусть хоть обчихается. Это моя квартира. Думаешь, они съедут? Не съедут, денег у них на съём нет. Думаешь, не позвоню? Ну, не позвоню. Боюсь я. Чего? Дочь потерять. Боюсь, что между мною и этим патлатым козлом она выберет козла. Вот так, растишь-растишь, а потом раз – и пропасть. Как будто подменили твоего ребенка, всё вложенное тобой содержание вынули и заменили чьим-то другим. И осталась я, как пушкинская старуха – с разбитым корытом.

А рыбка золотая ко мне ни разу и не являлась. Всю жизнь пахала без перерывов. А результат – где он? Материальный – ноль. Пользуюсь тем, что папа нажил. Моральный? Тоже не чувствую. Ощущаю себя обслуживающим персоналом и не более. У учителя – одни обязанности, а все права – на другой стороне. Из класса выгнать нельзя, телефон отобрать – нельзя, голос повысить – и то нельзя. А дети чувствуют безнаказанность и наглеют. Дети, они как звереныши, быстро чувствуют слабости взрослых. И пользуются ими по-полной. Особенно мальчики.

Раньше работать было легче. Дети были благодарнее. Учитель был авторитетом и для родителей, и для детей. А теперь? Зарплату подняли, а всё равно – на должность школьного учителя конкурса нет. И не предвидится. Правда, если всё-таки начнут сокращать рабочие места не только директорам, но и учителям… Слухи ходят, что всех, кто пенсионного возраста, из школы попросят. Но если так, в нашей школе одна физкультурница Кох и останется. Эта научит! Я тебе про Кох рассказывала? Как она докладную с ошибками написала? А, да, рассказывала. Ну, ещё новая географичка останется, которой Шишкины корзину деликатесов подарили. Ей ещё даже пятидесяти нет.