Школа в Кармартене

Гвидион отшатнулся, поднял голову и увидел знак мелом на заколоченных дверях. Он боязливо спустился и снова пошел рядом с учителем, не решаясь больше отходить и чувствуя, что ноги у него как-то плохо гнутся.

— Можно подумать, вы никогда не видели трупов, — сказал Змейк.

— Не в таком количестве, — хрипло отвечал Гвидион. — И… не в таких позах.

— Внезапное поражение дыхательных путей, — сказал Змейк, — придает позам некоторую естественность.

— Они как живые, — сказал Гвидион.

— Как живые? Да нет, я не сказал бы, — пожал плечами Змейк. — Повторите мне, пожалуйста, симптомы заболевания и можете идти.

— Внезапное начало, озноб, высокая температура, сильные головные боли, рвота, шатающаяся походка, известково-белый язык… — Гвидион прикрыл глаза, чтобы вызвать в памяти нужную страницу и ничего не упустить. Когда он снова открыл их, Змейка уже не было.

Гвидион огляделся, пожалел о том, что Змейк запретил полный противочумной костюм из соображений соответствия эпохе, и двинулся в страшный проулок. В первом же доме за распахнутой дверью он обнаружил такое, что выскочил оттуда с нехорошим лицом и опрометью кинулся вслед за ушедшим вперед Змейком.

Он обнаружил его выходящим из одного разоренного домишки недалеко от соборной площади, подбежал к нему, прижав руку к сердцу, и, ни слова не говоря, пошел рядом с ним.

— Что вы цепляетесь за меня, Гвидион? — хладнокровно сказал Змейк, который в своей неизменной черной мантии вписывался в обстановку совершенно естественно. — Что вы за мной ходите, как привязанный?

— Господи, я боюсь, — сказал Гвидион, безотчетно цепляясь за руку Змейка.

— Чего? — холодно спросил Змейк. — Если заразиться, то должен вас предупредить, что этой рукой я только что вскрывал бубон. Вы нашли кого-нибудь живого?

— Нет, я… Я зашел в один дом… А там… — сказал Гвидион.

— Понятно, — сказал Змейк. — Сыворотка, хлористый кальций, сульфаниламиды при вас?

— Нет… я… там… — говорил Гвидион, блуждая взглядом по шпилям собора.

— Идите обратно, — сказал Змейк.

Гвидион закусил губу. В это время послышался скрип, и отворилась створка ворот ближайшего дома. Сначала показалось, что она отворилась сама собой, от ветра, но потом оттуда вышел небольшого роста человек, закинул за спину медицинскую сумку и двинулся было вниз по улице, но задержался взглядом на Змейке с учеником.

— Вот, кстати, местный врач, — сказал Змейк и, окликнув его, сказал по-латыни:

— Простите, коллега, мы тут недавно. Почему у вас здесь сразу и бубонная, и легочная чума?

— В порт одновременно пришли два корабля с разными формами чумы, — отвечал молоденький врач, также по-латыни, но с ярким акцентом, выдававшим уроженца Гвинедда. — Редкое стечение обстоятельств.

Змейк задал еще несколько профессиональных вопросов. Врач подошел ближе и, глядя бессонными глазами и шмыгая носом, поддержал разговор охотно и со знанием дела. Он пожаловался на трудности профилактики, на бедность средств лечения, описал разнообразие симптомов, наконец извинился необходимостью заканчивать обход и возвращаться на дежурство в больницу и хотел идти.

— Так что было в том доме, Гвидион? — спросил Змейк. — Может быть, вы наконец сформулируете это членораздельно?

У Гвидиона поперек горла стояло что-то вязкое, но ослушаться Змейка он не посмел и сформулировал.

— О, кожные изъязвления могут иногда выглядеть довольно страшно, — развел руками маленький врач, выслушав лепет Гвидиона. — Но это ведь все равно. Если в передней комнате что-то очень страшное с виду, то вы считайте… то есть представьте себе, что из дальней комнаты слышится детский плач. И входите.

И он двинулся дальше под начинавшимся дождем в ту сторону, откуда дул пронзительный речной ветер и где маячили верхушки школьных башен. Гвидион выпустил руку Змейка.

— Это кто-то из великих врачей? Я знаю его по имени? По работам? — спросил он у Змейка.

— Это? — рассеянно переспросил Змейк. — Да нет, это рядовой провинциальный лекарь.

И Гвидион вернулся в проулок.

За три часа он нашел пятерых людей, которые были живы, одного ребенка-ползунка, который был здоров, и женщину, которая перенесла чуму и выздоровела, но, видно, немного тронулась умом, потому что нудно вновь и вновь рассказывала историю заражения своей семьи:

— Ложечка немытая… Соседям-то одолженная… — говорила она.

«Ну какая, к черту, ложечка?!» — подумал Гвидион, глядя на помешанную, потом по наитию показал ей ребенка, которого нес до этого подмышкой, и сказал:

— Ребенок-то пропадет… Да как его вам доверишь? Вы вон и сами не в себе.

— Это я-то не в себе? Дайте сюда ребенка, застудите, — вдруг совершенно осмысленно отозвалась женщина, заторопилась, взяла у него из рук ребенка и завернула в платок. — А со мной все прекрасно. Я знаю, что делать. Я сейчас пойду… — и на ходу объясняя, что она знает, куда пойти и как можно получить работу при больнице, женщина с ребенком зашагала к собору.

Гвидион вновь встретился со Змейком в порту. Учитель подбрасывал на ладони пустую ампулу из-под сыворотки и не обернулся на хруст ракушек под каблуками, но у Гвидиона было смутное ощущение, что Змейк прекрасно все слышит.