Школа жестоких юношей (СИ)

- Я не верю в привидения, - возражаю, хотя, ночной кошмар еще очень свеж в памяти, - кроме того…

- Если ты сейчас скажешь, что тебе это приснилось, то я клянусь, что перестану за тобой ухаживать, с психами я дел не имею, - Андрес, наконец, оставил мои ноги в покое и поднялся с кровати.

- Съебись тогда отсюда, - шиплю я.

Южанин грустно на меня смотрит и уходит, оставляя нас с Джастином вдвоем. Смотрю на друга, но тот, только пожимает плечами. В очередной раз отмечаю, что ему очень идет стрижка. Но думаю об этом, чтобы заглушить обиду.

- Может, он прав и стоит сходить к школьному психологу? – смотрю в белый потолок, словно адресуя именно гладкой поверхности этот вопрос.

- Мэт, кошмарный сон – это не повод проверять психическое здоровье, - усмехается Джастин и ложится рядом, - поспим еще часок до подъема?

Киваю и устраиваю голову у него на плече. Удается погрузиться только в легкую дрему, но этого достаточно, чтобы самому утром не выглядеть, как несвежий труп.

***

- Нам это показалось, - с уверенностью говорю я, когда облазив половину школьного парка, мы так никого и не нашли.

- Ага, коллективная галлюцинация, - усмехается Джастин, - уже забыл, о чем говорил утром?

- Я не верю в паранормальные явления. Джастин, Андрес прав, это пахнет расстроенной психикой.

- Невозможно тронуться умом всем сразу, эта болезнь не передается воздушно-капельным путем, - Джастин старается шутить, но по голосу ясно, что парень напряжен не меньше меня.

- Сарказм не уместен, Джас. Не тогда, когда натыкаешься на труп в школьном парке.

- О чем ты? – переспрашивает он, а я понимаю, что сболтнул лишнего.

- Я ходил с Андресом на свидание, на обратном пути мы наткнулись на Сэммюэля Найта, парень был уже мертв. Слышали этот пресловутый плач и видели синее мерцание, - все же решаюсь рассказать Джастину.

- Почему ты молчал? – голос поникший, серый…

- Не та новость, которой хочется поделиться со всеми.

Темно, настолько темно, что приходится внимательно смотреть под ноги, чтобы не сойти с каменной дорожки, ведущий через сад. Мы с Джастином, как всегда, проводили свободное время возле пруда. Это место нравилось нам обоим, оно успокаивало и приводило мысли в порядок. Осень уже вовсю вступила в свои права, и темнеть стало быстро. На часах только шесть, а вокруг уже клубятся сумерки, с каждой секундой превращающиеся в вечернюю мглу. Вековые деревья выглядят особенно зловеще и пугающе, словно монстры из детских кошмаров, которые явились для того, чтобы обхватить слабое тело ветвями и поглотить с громким хрустом пережевывая кости. Жутко. Именно поэтому, когда от отдыха нас отвлек детский плач, мы, не сговариваясь, кинулись вглубь парка в поисках того, кто там потерялся в столь позднее время. Преодолев быстрым шагом около трехсот метров по мягкой траве и мху, продираясь сквозь низкий, но густой кустарник, впереди разглядели тусклое слабое синее сияние, словно от фонаря с синей лампочкой. На наш призыв потеряшка не отзывался, пришлось еще больше углубляться в это наводящее жуть место. Тишина парка была настолько подавляющей, что мозг в панике цеплялся за каждый звук. Отчетливо вспомнил свой сон. Биение сердца, частое дыхание, слетающее с губ белыми облачками, хруст веточек под ногами, - все это заставляло верить, что мы не попали в фильм ужасов, а находимся на территории школы. Джастин схватил меня за руку, впиваясь короткими ногтями мне в кожу, оставляя там отметины, но я не стал вырываться, так мне и самому было спокойней.

Промотались мы в этой чаще зря, так как не смогли нагнать огонек, он исчез, а плач оборвался, погружая нас в полную тишь. Теперь мы возвращались в школу, надеясь, что двери не заперли после отбоя, иначе придется ночевать на улице, ночи уже стали ощутимо холодные, а по утрам тонкий слой белого инея покрывал все еще зеленые травинки.

Джастин шел на несколько шагов впереди меня, все так же держа за руку. Парень уверенно вел меня вперед, я же смотрел исключительно себе под ноги, поэтому врезался в него, когда Джас внезапно замер. Резкий толчок, неожиданно сильный для такого парня, как он, и я лечу в кусты, обдирая кожу лица о колючие ветки. Только я хотел подняться на ноги и объяснить другу, что так поступать нехорошо, как на меня навалились сверху и зажали рот рукой. Я в страхе широко распахнул глаза, всматриваясь в лицо того, кто с силой прижимал меня к холодной и мокрой земле. Куртка задралась, рубашка пропиталась влагой и неприятно холодила кожу. Дышать с закрытым ртом и носом было тяжело, я силился вдохнуть, как можно больше воздуха, но спасительный кислород не поступал в легкие, перед глазами заплясали разноцветные точки, свидетельствуя о том, что ко мне приближается обморок от удушья. Я попытался завозиться и ударить обидчика, но легче было сдвинуть бетонную плиту. Человек, лежащий на мне, был крупнее и тяжелее в несколько раз. Я смог только тихонечко заскулить и еще усерднее пытаться сделать вдох. Рука немного сместилась, позволяя дышать, грудь стала часто вздыматься. Воздух! Как же он необходим!

- Тише, - шепнули мне на ухо.