Школа жизни. Часть 1

Звонкий лай собаки поблизости заставил мальчика вынырнуть из пустоты. Рядом с ним, совсем его не замечая, прогуливалась переполненная, лучащаяся счастьем, невероятная, какая-то светящаяся изнутри красивейшая маленькая дева в окружении фантастических и совершенно невероятных, до слез забавных двух собак. Наблюдая за столь нереалистичной картиной, мальчик стоял как вкопанный, забывая дышать, лишь бы эта картина не исчезла из виду. А тем временем дева вовсе не замечала наблюдающего за ней мальчика, ведь она была полностью погружена в общение со своими питомцами. Они резвились, бегая по полю и забавляясь с игрушкой, которую эта маленькая дева бросала им. Они подхватывали ее чуть ли не на лету и наперегонки мчались обратно к своей хозяйке. Как так получилось, что собаки воспринимают свою хозяйку как вожака стаи, мальчик не мог понять, но он видел, что эти два забавных щенка видят перед собой не человека, а вожака, который в данный момент благоволит к играм. Самое удивительное, на взгляд мальчика, было то, что эти два щенка были достаточно агрессивной породы, ему даже в какой-то миг показалось, что перед его глазами играют два волчонка. Эта мысль его удивила, а так как он волков видел только в кино и знал, что это животное обитает в глухих безлюдных лесах, он отказывался верить глазам своим, продолжая думать, что это простое совпадение: «Нет, этого не может быть. Глупости. Нет, это ерунда», – растирая кулачками глаза, думал мальчик.

Но именно тогда, когда он отвлекся всего лишь на мгновение от созерцания играющих щенят-волчат на поле, дева наконец-то его заметила. Она, почувствовав близость чужого человеческого присутствия, обернулась, и все вокруг замерло, даже природа остановила свое привычное течение жизни. Все словно ждало сигнала от вожака «к бою», но она улыбнулась, идя в сторону мальчика. И тут же все вокруг ожило, продолжив свой жизненный путь. Волки, расслабившись, продолжили свое следование рядом с хозяином, семеня и не отставая от ее ног, чувствуя, как и их вожак, что этот «человеческий звереныш» болен.

Мальчик, увидев, что он замечен, испугался и от неожиданности и неопытности, не зная, что ему делать в сложившейся ситуации, стоял как вкопанный с широко открытыми глазами.

Дева, подойдя вплотную к мальчику, протянула по-девичьи застенчиво руку с приветственной фразой: «Будь здраве, отрок, я Злата, а это мои шалопаи: тот, что без пятнышек, это Молчун, а с сердечком на лбу – Вихрь».

Он не мог отвести взгляда от ее зеленых, манящих, заставляющих тонуть с головой бездонных глаз. Ее рука обжигала и наполняла спокойствием, отпуская все страхи в глубокую бездну бесконечности. «Только бы этот миг не кончался никогда, боги, как же хорошо, как спокойно и умиротворительно», – думал он.

– Я Радомир, – наконец выдавил из себя мальчик.

– Какое старинное имя. Давно в наших краях не было молодцев, дарующих радость и мир.

Он вскинул брови, с еще большим интересом рассматривая деву. Перед его взором стояла красавица, каких нынче не сыскать.

Еще несколько секунд назад он и представить себе не мог с ней заговорить, ведь он созерцал и думал, что ему мерещится поляна, наполненная различными соцветиями с зарождающейся энергией, дающей жизнь всему живому. Она жила будто какой-то своей бурлящей жизнью, имея очень яркие, поражающие взор краски. Пчелы, шмели, бабочки, божьи коровки, стрекозы, жучки, паучки – все трудились, чем-то занимались, перемещались, летали и порхали. Поляна по всей своей кромке была окружена разнолиственным лесом неприступной защитной стеной. Шелест листвы и пение различных пташек делали картину завершенной, целостной, что ли.

Ну и, конечно же, озеро, вносящее свой некий шарм и неповторимость, с его цветущими кувшинками, лягушками, поющими брачные песни в такт лесным певунам, замыкая лесной хор. И вот на фоне всего этого великолепия в центре, будто она целая вселенная, стояла дева лет пяти-шести в белом сарафане. Сарафан был настолько белым, что казалось, от его белизны отражается небо. Вся ткань была покрыта причудливым орнаментом вышивки, производя впечатление сложного, вьющегося, текучего растения, обвивающего стан юной девы. На ее головке был венок из полевых цветов, исходящие от которого аромат и сияние вызывали головокружение с поразительным эффектом визуализации парящих и кружащихся вокруг венка пчелок и шмелей. Он стоял, не в силах отвести глаз от этой картины, не веря глазам своим.

Теперь он мог открыто рассматривать деву с ее питомцами, а не украдкой. По правую руку от нее сидел абсолютно белый огромный волчонок с голубыми пронзительными глазами, с открытой пастью и высунутым языком, будто улыбается и щурится от удовольствия, иногда полизывая пальцы своей хозяйки. Скрытая, столь ощутимая мощь этого зверя поражала воображение, заставляя изумляться силе духа этой девы, подсознательно начиная ее уважать, это был Молчун.