Школяр

По интонации было понятно, что он знает о неудаче с Юкой. В такие моменты Филю всегда хотелось треснуть его по шее. Рассмотрев так и сяк эту славную мысль, он отказался от неё, припомнив их вторую встречу, на которой Ян лихо гарцевал перед ним на коне. Филь взял ломоть хлеба и навалил на него побольше салата.

— Наигрался. А ты придумал, чем мы займемся после обеда?

Неторопливо поглощая квадратики пирога, Ян ответил:

— Мне незачем придумывать, у тебя это получается лучше, так что я решил дождаться твоего возвращения. Что с Юкой у вас не выйдет, я знал, когда ты еще собирался на поле.

Филь впился зубами в ломоть. Он прикидывал, что Ян потребует за услугу, ведь немного интереса в том, чтобы делать то, что хорошо умеешь. С другой стороны, может, Ян не умеет учить.

— Слушай, Ян, а можешь дать мне урок езды на лошади? — спросил он наконец. — Якоб сказал, что тот жеребец скучает. Мне его жалко, он ничего не видел в своей жизни, кроме конюшни. Вот я и подумал: пусть поскачет как следует, развеет скуку. Якоб согласен!

— На лошади? Когда, сегодня?

— Угу, — промычал Филь жуя.

Ян скрестил на тарелке нож с вилкой.

— Отлично, и когда же мы отправляемся?

— Сейчас, конечно!

Ян обдумал предложение.

— Хорошо, но тогда ты должен мне сочинение для Схизматика в том стиле, в котором себе писал. Я хочу проверить, не изменяет ли профессору чувство юмора после того, как я спер его Успокоитель. Тема: бельмо на глазу.

— Ерундовое дело, — обрадовался Филь, — по рукам!

Ян в ответ сладко потянулся.

— Что ж, ты освободил мне пару часов, можем и покататься!

Одевшись потеплей, они направились к конюшне.

— А учить тебя как, — поинтересовался Ян, — быстро или как я учил Анну, чтобы она не превратила мою жизнь в ад?

— Быстро, — ответил Филь, хотя его сердце куснул червячок сомнения: если Ян опасался обозлить Анну, «быстро» сулило мало приятного.

— Ну, тогда чур не обижаться!

Увидев Филя, жеребец возбужденно зафыркал. А заметив, что его уводят от конюшни и что поблизости нет телеги, он радостно заржал. Гарцуя с приплясом, он сбил с ног выводившего его Якоба, и тот сел в наметенный накануне снег.

— А ну не балуй, а то рассержусь! — пригрозил Якоб, вставая, и протянул Филю поводья. — Совсем сдурел!

Денек выдался на славу. Над усыпанной снегом Алексой тянулись к небу струи печного дыма. Сияло солнце, воздух звенел от легкого морозца. И только злобное шипение кошек подпортило идиллию.

— Стой, куда прешься? — Якоб оттеснил Яна от ворот. — Эти животины тебя загрызут, я сам!

— Хлыст захвати подлиннее, — сказал тот ему вдогонку.

Если жеребец был молод, лошадь для Яна оказалась стара. Она еле переступала копытами, но другого от Якоба было трудно ожидать: еще два коня, бывших в его распоряжении, он пуще глаза берег для повседневной работы.

— Как зовут эту рухлядь? — спросил Ян, с жалостью глядя на клячу.

— Молния, — буркнул Якоб, помогая Филю взобраться на спину жеребца.

Неудобная лошадиная спина под Филем шевелилась непредсказуемым образом. На конце длинной шеи торчали лошадиные уши, которые тоже шевелились. На жеребце не было места, за которое можно было бы ухватиться и оно бы не двигалось. А когда Ян потянул его за поводья, которые отдал ему Якоб, Филь проклял тот час, когда решил научиться ездить на лошади. Как люди получают от этого удовольствие, он отказывался понимать.

Они как-то очень быстро оказались на игровом поле, где Ян, к ужасу Филя, бесстрашно вручил ему поводья, объяснил, что с ними надо делать, а потом приступил к «обучению». Зажав хлыст в руке, он принялся описывать на своей кляче круги вокруг жеребца, понукая Филя начать самостоятельное движение. Тот застыл как истукан, с трудом удерживая равновесие, а жеребец крутился под ним на месте, не сводя глаз с грозного хлыста. Было заметно, что конь всей душой противится идее оказаться к нему задом.

Ян не замолкал с начала гадкой карусели:

— Ноги! Руки! Пятку на место! Куда наклонился? Корпус поправь! Пятку! Руки! Повод подбери!

И так неустанно, привлекая внимание к названным частям тела короткими ударами хлыста. Филю было не до овладения управлением, он был занят приданием себе правильной позы, только бы его друг умолк наконец и прекратил размахивать хлыстом.

— Ногу от колена назад, пятку вниз, вперед не вались!

Пытаясь делать всё одновременно, Филь пыхтел не хуже старой клячи.

— Поворот направо — правый повод, левый шенкель!

Жеребец вдруг послушался и в самом деле повернул направо. Филь так удивился, что против воли пришпорил коня, послав его вперед по прямой.

— Не позволяй ему думать! — крикнул Ян следом. — Направляй, а то потом не исправишь, он станет чихать на тебя!

Следуя совету, Филь завернул жеребца налево, потом направо, начиная потихоньку радоваться, какая славная под ним лошадь. И тут он неожиданно ощутил непередаваемо-сладкое чувство нарождающегося полета.