Школяр

— Бакунина Татьяна Юрьевна… — встав одновременно со мной, тихим шепотом сообщила Валя, доперев, что учительницу, заменившую Королькова, я вижу первый раз, соответственно, не в курсе, как ее зовут.

— Спасибо… — так же тихо выдохнул я и с интересом оглядел незнакомку с ног до головы. Ну, что я могу сказать? На первый взгляд женщина выглядела очень даже ничего: темные волосы длиной по плечо были уложены в пышную и довольно симпатичную прическу, открывающую высокий лоб без единой морщинки. Брови вразлет не несли на себе следов судорожного вмешательства в естественный изгиб, из-за чего выглядели более чем естественно. Прямой нос, чуть широковатые скулы и «твердая» нижняя челюсть в комплекте с красивыми губами тоже были хороши. Но я заметил их только из-за того, что присматривался. А так залип на спокойный взгляд то ли карих, то ли темно-зеленых глаз и тонкий черный кантик менталистки, окружавший радужку. Да, через какое-то время мазнул взглядом и по миленькой светло-розовой рубашке с воротником-стоечкой, и по «средненькой» груди, чуть «перекошенной» из-за несимметрично подтянутых бретелек бюстгальтера, и по юбке-карандашу, облегавшей стройные ножки.

Но после этого все равно вернулся к глазам и… через вечность вдруг поймал себя на мысли, что слушаю рассказ об экономике Османской Империи в период пятидесятилетней войны так, как будто в этой теме еще не разбирался!!!

Да, испугался. Да, закрыл глаза и прислушался к своим ощущениям. А когда понял, что артефакт защиты разума себя не проявляет, проанализировал поведение Татьяны Юрьевны и вскоре понял, что она воздействует на класс не магией, а взглядом, игрой голосом и жестикуляцией. Причем делает все это настолько профессионально и красиво, что не передать словами!

Потом задумался, почему она, менталист, выбрала преподавание, да еще и столь специфического предмета, как экономическая история. В процессе ушел в себя настолько глубоко, что, прочитав сообщение Суккубы, внезапно возникшее перед глазами, сначала решил, что эти три слова прилетели ко мне по ошибке. Но стоило набрать фразу «Рая, ты это кому?», как из правого нижнего угла «экрана» модуля дополненной реальности показалась «бегущая строка» программы «банк-клиент» и сообщила, что на мой счет поступило десять тысяч золотых имперских рублей.

После этого требование Раисы Александровны «Не вздумай отсылать обратно!» заиграло новыми красками, и я изменил текст сообщения, готового к отправке:

«Воля старшей сестренки — закон…»

«Золотые слова, братик! Заруби их себе на носу и читай при каждом взгляде в зеркало!» — написала она, а в следующем сообщении спросила, какие суммы мне прислали.

Пока я раздумывал, с какого перепугу это слово было использовано во множественном числе, перед глазами появилась еще одна бегущая строка. Тут я открыл оба уведомления и доложил Зыбиной, «как положено»:

«Левченко — десять тысяч. Феоктистов — двадцать. Хотя конфликт начал первый и он же пытался ударить ледяным шипом…»

«Братик, не тупи: воздействие менталиста в разы опаснее! Кстати, тебе лицей, часом, не надоел? А то я только что освободилась, вся на нервах и нуждаюсь в моральной поддержке…»

Я пообещал, что буду у машины максимум через десять минут, поднял руку, дождался разрешения задать вопрос и поднялся на ноги:

— Татьяна Юрьевна, у меня возникла необходимость покинуть ваш урок прямо сейчас. Эту тему я уже изучил и готов ответить на любой вопрос как немедленно, так и на любом другом уроке. Каким будет ваш положительный ответ?

— Не солгали. Ни в одном слове… — задумчиво пробормотала Бакунина. — Представьтесь, пожалуйста — мы с вами еще не встречались, и я пока не представляю, с кем именно говорю.

Я выполнил эту просьбу и на миг выпал в осадок от реакции училки:

— Искренне рада познакомиться, Лютобор Игоревич! Можете идти. И еще: вопросов не будет — мне говорили, что вы учитесь не за страх, а за совесть и разбираете каждую тему намного шире, чем требуется по программе…

…За время моего пребывания в лицее погода основательно испортилась. Серая облачность стала еще ниже, температура упала до минус девяти, ветер заметно усилился, а легкий снежок превратился в самый настоящий снегопад. Тем не менее, моя «Искорка» ждала хозяина чистенькой — Суккуба, по какой-то причине пребывающая в жутком раздрае, металась между двумя нашими машинами с щеткой в руке и срывала раздражение, сметая ни в чем не повинный снег так, как будто он весил больше, чем аналогичный объем земли или шлака!

Увидев меня, спросила, в котором часу у меня дуэль с Евдокимовой, и, выслушав ответ, вымученно улыбнулась: