Школяр

—…Лютобора Игоревича Дерябина! — подсказала «старшая сестричка». — Пробужденного, но еще не инициировавшегося мага Земли.

Полицейский коротко кивнул, посмотрел мне в глаза и прищурился:

— Лютобор Игоревич, скажите, пожалуйста, в момент этой схватки у вас имелся при себе какой-либо амулет, защищающий от ментальных воздействий или информирующий о них?

Я молча задрал рукав и продемонстрировал браслет.

«Михалыч» подошел поближе, дотронулся до артефакта, на несколько секунд ушел в себя, а затем удовлетворенно кивнул и протараторил пяток фраз, видимо, для отчетности:

— Артефакт тип Е-четыре, мощность двести сорок бэр, привязан на ауру и кровь более суток тому назад, несет на себе ярко выраженный ментальный след… э-э-э…

— Феоктистова Павла Борисовича! — подсказала Волконская.

—…Феоктистова Павла Борисовича… — продолжил полицейский. — А значит, не мог быть получен после происшествия.

В этот момент ко мне обратился и дознаватель: сообщил, что вопрос не под запись, а задается «чисто из любопытства», и спросил, почему я атаковал в горло, а не куда-нибудь еще.

Откровенничать с полицейскими было глупо. Молчать — еще глупее. Вот я и изобразил мальчишку-молчуна. В смысле, изложил реальные соображения, старательно обойдя все, к чему можно было бы прицепиться даже в будущем, после моей инициации в физика:

— Маг-Ледовик. В плотной шубе с расстегнутым воротом и в нескольких слоях теплой одежды. Плюс ледяной щит на подходе. А я — подросток с катастрофическим недостатком массы тела и, в то же самое время, боец ближнего боя с личной целительницей в двух шагах. Ну, и куда, по-вашему, мне надо было бить?

Он открыл рот, чтобы спросить что-то еще, но тут включилась Зыбина:

— Господин коллежский советник, а вам, случаем, не переподготовку не пора? А то, смотрю, законы начали забывать… или намеренноигнорировать.

Говорила, вроде бы, спокойно, но дознаватель спал с лица и залебезил:

— Раиса Александровна, я из праздного любопытства, а не корысти ради: такая рациональность в реальном бою нечасто встречается и у взрослых, а тут подросток, да еще и только-только пробудивший Дар!

— Праздное любопытство во время расследования⁈ — гневно прошипела «старшая сестричка». — Да вы охренели!!!

Разбушевавшуюся Земляничку успокаивали «в шесть рук», то есть, я, Валя и Ираида Федосеевна. Ибо вся группа быстрого реагирования полиции, побаивавшаяся то ли ее, то ли ее высокого покровителя, включилась в работу и проводила следственные мероприятия с удвоенным энтузиазмом. Хотя вру: основной удар «стихии» принял на себя я — обнял Раису Александровну за талию, успокаивающе поглаживал по закаменевшей спине и еле слышно шептал всякую ерунду. Замятина подключилась чуть позже и по моей личной просьбе — приложила реально озверевшую женщину каким-то заклинанием аналогичного действия и сразу же ушла в тину. А госпожа ректор обозначила свою поддержку, сделала комплимент «племяннику» своей бывшей ученицы и, переключившись на служивых, начала их строить и равнять.

В результате в десять сорок две командир ГБР заявил, что расследование закончено, отправил материалы по инстанции, предъявил парням обвинения, сообщил, что они арестованы и будут препровождены в городской изолятор временного содержания, собственноручно вернул в сознание сомлевшего менталиста и попросил у Вадбольской разрешения поговорить с их родичами в ее кабинете.

— Нет, вы определенно нуждаетесь в переподготовке! — раздраженно заявила ректор. — Я ОБЯЗАНА присутствовать при этом разговоре. Обязана, понимаете⁈

Служивый побледнел, промямлил, что ни на миг не забывал об этом правиле, просто предлагал всем присутствующим перебраться в помещение побольше, через какое-то время был прощен и отправился в приемную. Чтобы не только пригласить Феоктистовых и Левченко, но и перевести дух.

Тут я невольно подобрался, так как не представлял реакцию глав двух этих родов на сложившуюся ситуацию, а перспектива межродовой войны с участием Зыбиных откровенно пугала. Нет, лицо держал, как учили. Но где-то в глубине души трясся, как лист на ураганном ветру. И мысленно молил бога, чтобы все обошлось.

Когда в кабинет вошло двое представительных старцев в возрасте далеко за семьдесят, затаил дыхание. А при появлении мужчин помоложе, попроще одетых и с профессионально-цепкими взглядами сдержал желание поежиться. Но первые же слова командира ГБР заставили онеметь:

— Господа, согласно результатам ментального допроса, Павел Борисович и Станислав Степанович являются активными участниками экстремистской организации «Белый Ветер», ставящей целью свержение Императора!

— Вы… шутите⁈

— Мальчишки-лицеисты — и «Белый Ветер»⁈ — одновременно спросили разом помрачневшие «старцы».

— Не шучу… — хмуро отозвался полицейский. — Ментальные образы всех членов этой ячейки идентифицированы, руководитель и еще один рядовой член задержаны, а за последним, покинувшим столицу позавчера и убывшим в родовое имение, отправлена группа захвата.