Школяр

— Гражданин Зюпа, расскажи, пожалуйста, вот с какого хрена тетка Зара с Рузанкой тебя всё время похмеляли? — язвительно удивился капитан. — Ты им кто, сват? Брат? А, может, — он ехидно ухмыльнулся, — любовник, а?

— Да не, гражданин начальник, — замотал головой мужичонка. — Я им помогаю. Там по хозяйству чего-нибудь или еще что…

— Понятно, — отрезал капитан. — Давай дальше.

— Захожу я, стало быть, в дом, — продолжил тот. — А тут кругом тишина.

Он оглядел собеседников. Оба милиционера молчали.

— Вы понимаете? Тишина! — подчеркнул мужичонка. — В цыганских домах постоянно шум и гам стоит. Круглые сутки! А здесь — тишина.

Он вздохнул.

— Я к Рузанке сначала зашел. Думал, постучу, откроют мне. А дверь-то уже открыта! Зашел, а в квартире никого, пусто. Я к соседям ихним. Там Пешта живет. Он сейчас у них вместо барона. И там дверь открыта и никого. Ну, тут уж я по всем хатам пробежался. А наверху, где тетка Зара живет, увидел это…

— И что вы сделали? — подал голос майор.

— Я на улицу выбежал…

— Сначала ты сблеванул, — перебил его капитан. — Прямо на пороге.

— Ну, да, — согласился мужичок. — Тут такое увидишь… Вон ваши тоже, как увидели, блевать начали.

— Ладно, излагай дальше.

— Я сразу в опорный пункт побежал. Привел ваших. Они наверх пошли, в квартиру. А я на лавочке остался их ждать. Вот и всё.

Майор заполнил бланк, протянул мужику:

— Подписывай.

Тот, не глядя, подписал.

— Всё? Я могу идти?

— Можешь, — ответил капитан. — Только язычок не распускай, прикуси! Понял?

И пошутил:

— Ты в протоколе расписался? Почему не прочел? А там обязательство о неразглашении. Если скажешь кому, «пятерик» получишь, как здрасьте!

— Да я — могила, товарищ капитан!

— Смотри…

Мужичонка ушел. Тут же в комнату ввалился милиционер с погонами сержанта:

— Разрешите, ваше благородие?

Майор удивленно поднял брови. Капитан выругался:

— Блин! Шутник! Нарвёшься ты когда-нибудь, Кислов! Заходи, рассказывай.

Сержант коротко хохотнул, уселся на табурет:

— Короче, нету никого из местных. Здесь цыгане жили. Чуть ли не табор. А сейчас в обоих домах во всех хатах пусто. Шаром покати. Одно тряпье осталось, которое на помойку только и выкинуть. Куда подевались, никто не знает. Перевозчиков соседей опрашивает.

Он ухмыльнулся, глядя на капитана, и глубокомысленно сообщил:

— Загадка природы. Люди говорят, еще вчера вечером они здесь были. А утром их уже нет.

— Какие люди, Кислов⁈ — взорвался капитан. — Хватит юродствовать! Иди, труп осмотри!

— Не могу, товарищ капитан, — вставая с табурета, картинно развел руками сержант. — Я ж не эксперт какой. Моё дело маленькое…

— Клоун, блин! — опять выругался капитан и пояснил изумленному майору. — Его из школы милиции выгнали за эти шуточки. Вот теперь в ППС службу тащит, кровь пьет.

Майор аккуратно сложил документы в кожаную папку, сунул туда же ручку, застегнул замок-молнию.

— Что же всё-таки произошло?

— Эксперты сейчас расскажут, — отмахнулся капитан.

— Надеюсь…

* * *

Артём Зюпа, работавший дворником в поселковом ЖЭКе, после вчерашнего застолья страдал жутким похмельем. Организм требовал срочного лечения, а денег, увы, не было ни копейки, несмотря на вчерашний аванс. Зюпа с тоской оглядел свою служебную квартирку в надежде на чудо — вдруг осталось что-нибудь от вчерашнего застолья? Хоть полбутылки пива. Или недопитая, забытая всеми рюмка водки.

Ни того, ни этого, увы, не наблюдалось. На грязном столе, застеленном заляпанными газетами, стояли два граненых стакана, эмалированная кружка, лежали подсохшие куски черного хлеба, обертки от плавленых сырков да две банки из-под рыбных консервов, заполненные окурками.

Голова раскалывалась. Во рту, казалось, нагадили то ли кошки, то ли мыши, то ли все вместе и много. Зюпа встал, шатаясь, дошел до крана, открыл воду. Сначала он утолил жажду. Потом сунул голову под кран, вытащил, встряхнулся, не озабочиваясь вытиранием. Стало немного легче. Но организм упрямо требовал «лекарства».

Зюпа не нашел ничего лучше, как сходить к цыганам. Вообще-то «подлечиться» он к ним хаживал частенько. Ему практически никогда не отказывали. Может, потому, что сам Зюпа был из молдаван и внешне почти не отличался от обитателей табора. А может, потому, что он охотно помогал им по хозяйству: мог и кран починить, и канализацию прочистить, и замок врезать. При этом денег не брал, ограничиваясь «магарычом» — бутылкой самогона, который гнал в подвале дома Пешты. Кстати, самогонный аппарат, перегонный куб, даже систему вентиляции Зюпа сделал сам. Даже провел вытяжную вентиляционную трубу через чердак. Теперь, когда «папарат» работал, запах совсем не чувствовался.

Он вошел в подъезд. Кругом стояла непривычная тишина. Обычно шум и гам в цыганских домах не стихали даже ночью: то дети орут, то бабы между собой отношения выясняют, то муж занимается воспитанием жены…

Зюпа постучал в одну квартиру. Не дождавшись ответа, толкнул дверь, которая неожиданно легко открылась. Зюпа зашел вовнутрь.

— Рузанна! Пешта!

Никто не откликнулся. Странно. Кроме этих двоих в квартире жили еще четверо детишек. Сейчас дома было пусто.