Школьная бойня

Единственное, что удалось узнать Гурову – это то, что Шлицман действительно был странным человеком. Его поведение, если верить словам учителя физкультуры, Ольги Арефьевой и Серова, могло вывести из себя кого угодно. Выкрутасы, конечно, он устраивал серьезные. Прям протесты какие-то. Но если протесты, то против чего? Вряд ли учитель так горячо ратовал бы за неправильный подход педагогов к процессу обучения или за замену старого паркета в коридорах на новый. Никто из тех, кто описал Шлицмана, не сделал упор на то, что он был ярым приверженцем какой-либо идеи, но все как один утверждают, что он постоянно был с чем-то не согласен. Ломал систему, устоявшиеся привычки и изжившие себя правила.

«А сломал себя, – подумал Лев Иванович. – Или кто-то помог, потому что устал от его вечного недовольства. Так? Да ну, ерунда какая-то».

Уже сидя в машине, Гуров достал из кармана телефон и увидел два пропущенных вызова. Один был от Орлова, а другой от Маши. И вдруг в памяти всплыли слова Серова. «Потому что искренне считаю, что если закрыл дверь кабинета, то, будь добр, займись семьей, если она у тебя есть, конечно. Семья у меня была… Есть и сейчас».

– Вот же, – покачал головой Гуров. – И ведь все правильно сказал. Ладно, Петр Николаевич, будешь на очереди.

Глава 6

Маша с утра умчалась в телецентр «Останкино», где должна была принимать участие в одном из тех ток-шоу, которые поражали обилием зубодробительных жизненных историй главных героев, после чего каждый третий зритель радовался тому, что его проблемы – просто тьфу по сравнению с теми, о которых он только что узнал. Машу пригласили туда в качестве эксперта, и идти она сначала отказалась, но ведущий смог ее уговорить. Он был знаком с ней еще со студенческих времен и честно признался, что ему до смерти надоело видеть в рядах приглашенных «знатоков» одни и те же лица.

– Лева, он очень просил выручить. Сказал, что одни и те же эксперты надоели публике и она не верит ни единому их слову.

– И заплатит, конечно, за участие, – напомнил Гуров.

– Наверное. Не уточняла.

– Не продешеви, родная.

– Во всяком случае после развода я не останусь на улице.

– Извини, беру свои слова обратно.

Ток-шоу подобного уровня имели высокие рейтинги среди зрителей, и, что уж греха таить, иногда перед камерами рассматривались самые настоящие человеческие трагедии, а кто-то даже получал неожиданную помощь. Маша пообещала Гурову не болтать во время съемок попусту, чтобы ему не стало за нее стыдно, и он был уверен, что все будет выглядеть именно так.

Гуров перезвонил не откладывая. Он прекрасно знал, что у киношников и телевизионщиков строгий рабочий график и, возможно, созвониться с Машей позже уже не получится. Обычно без повода Маша его не теребила, потому связаться с ней для Гурова было делом обязательным.

– А я по делу, – сразу сказала она. – Этой ночью лечу в Париж. Ну почти. Если точнее, то под Париж. В какой-то городок с названием, которое я не выговорю.

– Съемки?

– Дали наконец-то разрешение. Надо лететь, потому что действует оно только неделю. Визу я получила раньше, сейчас несусь домой собирать чемодан. Все наши на ушах, и только я подготовилась заранее.

– А как же ток-шоу?

– Переживут, – отрезала жена. – Самолет в половине первого ночи. Ты домой когда планируешь?

– Как обычно.

– Тогда увидимся. Люблю, обнимаю!

– Пока.

Гуров бросил телефон на пассажирское сиденье и тут же спохватился: про вызов генерал-майора он таки забыл.

– Слушаю, Петр Николаевич.

– Ты где?

По одному только тону начальника стало понятно, что произошло что-то важное.

– Возле дома Серова, Петр Николаевич, – ответил Гуров.

– С ним уже закончил или только собираешься пообщаться?

– Да, поговорил.

– Ты же был вчера у той самой учительницы, которая полицию вызвала?

– Да, вечером.

– Адрес помнишь?

– Конечно, она рядом со школой живет.

– Давай туда, – приказал Орлов. – Крячко с опергруппой уже должны приехать. Хорошо, что вы с ней успели увидеться.

– А что такое? – Гуров повернул ключ в замке зажигания.

– Умерла. Тело обнаружил ее знакомый. Он сейчас тоже там.

Стас встретил Гурова возле подъезда и пока ждал, не терял времени. Он отлавливал жильцов дома в поисках двух парней, которых засекла камера видеонаблюдения, установленная под козырьком подъезда. Гуров подошел, когда Стас разговаривал с пожилой женщиной из соседнего двора. Она только что узнала о смерти учительницы от знакомой, живущей в этом доме.

– Такая молоденькая, светленькая, да? Волосы длинные у нее, кажется. Божечки мои…

Стас показал ей фото с камеры видеонаблюдения, и женщина принялась внимательно его рассматривать. Гуров подошел ближе, но не стал вмешиваться в разговор.

– Знаю я этих ребят, – надев очки, заявила женщина. – Живут здесь с родителями. Братья, Артем и Андрей. Знакома с их отцом. Хорошие люди. Сейчас у них ремонт, парни помогают, даже на каникулы не поехали. Студенты, один на год старше. Артем, кажется.

– В какой квартире живут? – спросил Стас.

– На третьем этаже и сразу направо.

– Спасибо.

Женщина, окинув Гурова подозрительным взглядом, пошла прочь. Стас спрятал фото в карман.