Школьная бойня

С тех пор я иногда пользовался случаем, чтобы вытаскивать Егора в люди. Одноклассники Дениса, учителя, мамы-папы уже все его знали, относились к нему очень хорошо. Он увлекался фотографией, а я, как вы знаете, тоже этим на жизнь зарабатываю. Мы с Егором делали качественные снимки. В его комнате целая полка забита фотоальбомами. Даже не представляю, что с ними теперь делать. Есть мысль издать альбом, но пока не могу даже к нему в комнату зайти. Если только что-то срочно там нужно взять – и то с трудом. – Веснин перевел дух. – В прошлом году Денис сказал, что летом Шлицман собирает народ на базу отдыха, но в этот раз хочет взять с собой исключительно старшеклассников, которым предстоит учиться последний год. Поездка планировалась на август. Я вдруг решил, что смогу отправить Егора вместе с Денисом, а сам остаться в Москве. Денис к тому времени лучше меня справлялся с оказанием помощи старшему брату. Я практически не волновался на его счет…

Шлицман согласился принять в группу Егора, но с некоторым сомнением. Я пообещал быть на связи. Вместе с историком присматривать за детьми отправился и Немирович. Они уехали в Переславль-Залесский первого августа, а шестого раздался звонок от Дениса. Он плакал и кричал в трубку: «Егора убили, папа! Папа, его убили!» Сначала я даже не узнал его голос, а потом разобрал слова. Как я добрался туда – сам не знаю. Дорогу вообще не видел. Извините, мне надо позвонить, а то я совсем забыл…

Веснин встал и быстрым шагом вышел из кухни. Стас тут же выглянул в окно, словно все время только и мечтал это сделать.

– Дрянная у нас работа, Гуров, – тихо сказал он.

– Хочешь сменить сферу деятельности?

– А ты?

Из комнаты послышался голос Веснина, после чего появился он сам с телефоном в руке.

– Сын со своей девушкой в кино ушли. Перевел ему пару тысяч, а то он, кажется, деньги дома забыл.

– Цены сейчас вообще в космос поперли, – заметил Стас. – Каждый раз в магазине сознание теряю.

Наблюдая за Крячко в этот момент, сторонний наблюдатель наверняка уже испытал бы раздражение: невпопад вставляет какие-то нелепые замечания и мешает сосредоточиться на главном. Вероятно, Веснину тоже так казалось, но Гуров знал, что Стас все делает правильно, не позволяя Николаю заново переживать трагедию. Веснин, мысленно вернувшись в прошлое, может замкнуться в себе и вообще прекратит говорить. Поэтому и влезал в разговор полковник Крячко, «притормаживая» поток мрачных воспоминаний Николая и направляя его мысли в нужное для себя с Гуровым русло.

– Вы сразу же поехали на базу отдыха? – спросил Гуров, скорее для порядка, чем для уточнения.

– Сразу же. Денис позвонил утром, в восемь часов. К обеду я уже был там.

– Так долго добирались?

– Просто сразу не смог сесть за руль. Точнее, смог бы, если бы сделал это моментально, но пока до меня дошло, пока руки перестали трястись… Пришлось задержаться.

Егора к тому моменту уже увезли в морг. Но сначала я, конечно, заехал на базу отдыха, к сыну. Там все были в ужасе. Оказалось, что рано утром дети решили сходить в ближайшее село, оно в полукилометре от базы отдыха. Потом признались, что у них кончились сигареты. За ними и отправились.

– Решили прогуляться туда с раннего утра?

– Вроде бы так. И без взрослых. Они сказали, что Шлицман их отпустил. А вот где был в этот момент наш дорогой директор, я не знаю. В любом случае ребята отправились в магазин одни. Дорога от базы до села идет по краю леса. Слева огромное поле. Вот на краю этого поля они и наткнулись на Егора. Лежал в траве насквозь мокрый. И волосы, и одежда были в грязи. Той ночью область накрыл ураган с ливнем, дорогу размыло. В полиции сказали, что его, очевидно, сбила машина.

– Подождите, – остановил собеседника Гуров. – Получается, что он ушел с базы ночью один?

– Один он был или нет, я не в курсе, – упрямо произнес Веснин, опустив голову. – Ушел он ночью или поздно вечером. Никому ничего не сказал. Я потом долго задавался вопросом: а где в это время был Денис? Почему отпустил брата одного? Но я так и не спросил его об этом, потому что видел, как парень мучается. Он сам себя уже тысячу раз проклял за то, что произошло. И вот еще что. Рядом с Егором лежал фотоаппарат. Наверняка пошел закат или звезды фотографировать. Отчасти в смерти Егора виноват именно я, потому что перед поездкой сам подарил ему дорогущую камеру «Canon» для ночной съемки.

– Не думаю, что здесь в его смерти есть ваша вина, – уверил Николая Гуров.

– Ранее я сказал, что сын научился передвигаться без посторонней помощи, – поднял голову Веснин. – Уточню – но с тростью. Но мог и без нее. Так вот, в тот вечер трость осталась в домике, где они жили. Он ушел с базы без какой-либо опоры. Он просто не мог бы увернуться, если бы на него неслась машина. Он просто не смог бы сделать это быстро.

– А как произошел наезд, в полиции не рассказали? – спросил Стас. – Ну хотя бы какие-то версии по этому поводу были?