Школьная жизнь близняшек (СИ)

Театрально улыбаюсь, закусывая нижнюю губу. Убираю руку, и дверь моментально захлопывается. Старушка в недоумении оборачивается в мою сторону и сглатывает. Косынка на её голове слегка сползла, из-за чего я могла увидеть её седые и небрежно вылезающие волосики. Распахнутая курточка, заляпанная краской. Длинная юбка и непонятные сандали, покрытые слоем грязи.

«Как такое чучело позволило себе квартиру в этом доме?»

— А знаете, пусть ваша Линочка вам дверь и держит, а я же полечу творить свои гнусные дела.

Бабуля приоткрыла губы, но тут же прикрыла и похлопала ресничками.

— Агнесса, прости меня, девочка, — спохватилась старушка и до коснулась маленькой ладошкой до моей руки.

— Простите, Сатана не велит прощать вас. — заканчиваю разговор и ухожу в другую сторону, сжимая кулаки.

Ладно, да, хорошо. Пусть нас путают на разных фестивалях, где мы обе похожи на напудренных Барби, но не сейчас, где я даже не похожа на свою гнусную сестренку. Как можно нас так безалаберно путать? Мои вечно растрепанные волосы никогда не будут похожи на её накрученные локоны, спадающие чуть ниже плеч. Я никогда не добьюсь такой формы бровей, как у сестры. Хорошо, предположим, что старуха ослепла, но она же может распознать нас по запаху. От Лины дорогущими духами несёт за километр, что иногда приходится зажимать нос и молиться всем Богам, чтобы не находиться с ней дольше, чем нужно.

А одежда? Моя сестренка даже под дулом пистолета не натянет на свой зад разорванные джинсы или безвкусный свитер. Если джинсы и свитер, то только от известного дизайнера, не меньше. На ногах носит либо лодочки, либо туфли. Иногда я даже удивляюсь, как весь день можно простоять на таких каблуках. Я же не изменяю своим принципам — ношу кеды постоянно.

Лина

Выбегаю из дома, ища сестру, которой уже и след простыл.

— Чтоб тебя..

— Лина, солнышко, помоги глупой старухе, — слышу голос в стороне и разворачиваюсь. На деревянной лавочке сидит старушка, держащая одной рукой рядом стоящую тележку.

Вздыхаю, ещё раз осматриваясь по сторонам.

— Конечно помогу, — выговариваю я, понимая, что сестру мне уже точно не догнать.

Как можно было додуматься до такого? Вот как вазу за несколько миллионов можно заменить вазой за семьдесят рублей?

— Что с твоей сестрой произошло? Она так груба, пуще прежнего, — спрашивает наша соседка, которая поднимается по ступеням вслед за мной.

— Не обращайте внимания. Она всегда такая. Уже успела вам нагрубить?

— Ой, да ты что, это я сама — дуреха, — машет старушка, нажимая на кнопочку и останавливаясь возле лифта, — Назвала её твоим именем, так она рассвирепела и убежала сломя голову.

Качаю головой, представляя, как её ровные брови сомкнулись, а на губах появился оскал. Крылышки на носу раздулись. Вена на шее вздулась. Кулаки сжались. Страшное зрелище.

— Не обращайте внимания, Антонина Семёновна, — ответила я, не скрывая улыбки, — Она просто терпеть не может, когда кто-то называет ее моим именем.

Старушка ещё долгое время пытается извиниться передо мной и перед Агнессой, которая уже давно забила на все произошедшее. С трудом уйдя от неё и от её предложений вкусно покушать, я спустилась вниз и столкнулась нос к носу с лучшим другом.

Илья Каратаев стоял у лестницы в длинной футболке, доходивший чуть ли не до самых колен, и в чёрных джинсах с огромными карманами по бокам. На ногах у парня красовались белые кеды, что никак не могло сочетаться с его чёрными штанами и футболкой. Волосы парня разбросаны по всей голове, что не сразу понятно — с бодуна ли он или просто на стиле. Некоторые русые волосики спадают на его глаза, из-за чего он их постоянно откидывает назад. Высокий лоб, который почти полностью спрятан под волосами, а под глазами виднелись большие синяки, из-за сильного недосыпа. В карих глазах плясали огоньки, падающие с навесных лампочек. Парень опрокидывает голову в сторону, открывая вид на его одинокую сережку в правом ухе.

— Ты как? — спрашиваю я, касаясь его плеча. Парень вздрагивает и с трудом распахивает глаза. Это даётся ему крайне сложно, но он все-таки раскрывает глаза шире и натянуто улыбается, — Несса заставила?

Илья коротко кивает и выходит на улицу. Я следую за ним.

— Что у вас стряслось? Она мне все утро трезвонила.

— Сколько ты спал? — усмехнулась я, присаживаясь на скамейку. Илья, не долго думая, сел рядом и облокотился на спинку, вытягивая ноги и опрокидывая голову назад.

— Неважно. Что с Агнессой?

С трудом разобрав его слова, я качаю головой. Как же ты такое допустила, сестренка? Парень всю ночь развлекался с друзьями, а ты заставила его подняться, ни свет ни заря, и придти сюда. Сейчас мне искренне было жаль друга, но я ничего с этим не могла поделать. Илья срывался к сестре сломя голову. Хотя всегда между ними была просто дружба.

— Готовитесь к последнему звонку? — спросила парня, касаясь рукой его волос, которые выбились из общей массы. Парень резко перехватывает мою руку и открывает глаза.

— Готовимся.

Испуганно слежу за ним и убираю руку, когда его хватка слабеет.

— Прости, рефлекс.

— Да, ничего.