Школьники «ленивой мамы»

Можно высказать предположение: «Поправьте меня, если я неверно услышала… Я так поняла, что вы хотели бы…»

Можно уточнить: «То есть вы хотите…»

Требование учителя: «Ходите сами на уроки и сидите рядом с ребенком. Сами следите за его поведением!»

Потребность: «Я хочу, чтобы мне не мешали проводить уроки».

Требование: «Занимайтесь с ним дополнительно!»

Потребность: «Мне важно, чтобы каждый ученик в моем классе был успевающим».

Требование: «Вы должны прийти и вымыть класс к приходу комиссии перед началом учебного года! Иначе школу не примут и ваши дети не будут учиться!» (Понятно, что педагога уже накрутила администрация.)

Потребность: «После ремонта мне нужен чистый кабинет».

Почему требование и потребность – это не одно и то же? Потому что требование не всегда выполнимо, а потребность можно удовлетворить разными способами.

Если не выйти на потребность, а остаться на уровне требования, то конфликт может остаться неразрешенным: «Сделайте это!» – «Я не буду этого делать! Я не обязан!»

Если выйти на потребность, то открывается пространство вариантов для решения конфликта: «Вот это я выполнить не могу, но могу предложить вам другие способы».

• Я не могу сидеть все уроки рядом с ребенком. Но я услышала вашу потребность. Я подумаю, что с этим можно сделать. Я поговорю с ним.

• Я не могу заниматься с ребенком, у меня нет для этого ни знания предмета, ни свободного времени. Может, вы порекомендуете нам кого-нибудь из своих коллег, кто бы согласился позаниматься за дополнительную плату с ним после уроков?

• Я не готов тратить свое время на уборку класса. Давайте я найду человека, кто это сделает вместо меня. Мы решим вопрос с родительским комитетом, соберем деньги на оплату труда уборщицы.

После того, как выяснили потребность, предложили варианты решения, выбрали самый оптимальный из них, можно переходить к третьему этапу.

Третий этап. Этап договоренностей

На этом этапе проговаривают, что со своей стороны могут сделать родители, а что – учитель. Выполнять условия договора обязательно, иначе все предыдущее было бесполезной тратой времени.

Пример:

– Ваша дочь украла телефон у одноклассницы! Это ужасно! Это вопиющий случай! На моей памяти такого еще не было! Чтобы кто-то что-то украл прямо в классе! Это ж надо было залезть в ЧУЖУЮ сумку! И вытащить телефон! Уму непостижимо! У нас в классе воровка! И ведь кто? Девочка из благополучной семьи! Как?! Вот как такое может быть?! У меня в голове не умещается! И ведь украла не у кого-нибудь, а у Лены! Да они же с Леночкой подружками считались!

– Да, я знаю, что моя дочь взяла телефон у Лены. (Обратите внимание, здесь родитель выдает сухие факты, без эмоциональной окраски, заменив резко негативное «украла» на нейтральное «взяла».) Девочки поссорились на почве того, что Лена хвасталась новым телефоном и сказала очень обидные слова в адрес моей дочери и про ее телефон. Я не говорю, что моя дочь поступила хорошо. Брать чужое без разрешения – это очень плохо. Но дочь просто не придумала другого способа восстановить справедливость и отстоять свой статус. Лена ей сказала: «У меня телефон лучше твоего, значит, я лучше тебя». Но, согласитесь, высмеивать другого за то, что у него дешевый телефон, – это тоже поступок, далекий от нравственности. Так бывает, один безнравственный поступок влечет другой. (Намек на зону ответственности других родителей и учителя.) Я понимаю ваше состояние. Мне очень жаль, что так вышло. Но, пожалуйста, давайте не будем вывешивать на ребенка ярлык «воровка». Ведь раньше она никогда ничего не брала. Я уже поговорила со своей дочерью, она поняла, что выбрала неверный способ защитить свою самооценку. Телефон она уже вернула. Она не хотела его присваивать.

Почему важно не допустить приклеивания ярлыка ребенку? Чтобы не подорвать веру в себя-хорошего-ребенка-допустившего-ошибку. (Что не отменяет разъяснительной воспитательной беседы дома, наедине с ребенком.)