Школьные годы чудесные

- Коллеги! – снова подал голос завотделением. – Надеюсь, не нужно напоминать, чтобы мы все дружно забыли о прошедшем? Это мы его удачно прооперировали, больного тут же у нас забрали и всё. Всем, надеюсь, понятно?

- А то! – согласился первый хирург. – С «молчи-молчи» связываться себе дороже. Враз отправят в командировку в какой-нибудь медпункт в Якутию годика на три.

Устинова голого, завёрнутого в одну лишь простыню, сразу повезли домой на той самой «волге», на которой привезли в госпиталь Ковалева. Денис ошарашенно молчал и, не отрываясь, смотрел в окно. С другой стороны к нему прижался Ершов. Впереди, рядом с водителем сидел замначальника отдела Стасов. Подполковник повернулся к оперативнику и пообещал:

- Когда выйдешь на службу, таких звездюлей у меня огребёшь… Понял?

- За что? - возмутился Денис, поворачиваясь к начальнику. – Да я нормально себя чувствую…

- Вот только на службу выйди, - повторил Стасов.

Машина подъехала к дому. Первым из салона вышел Ершов с пакетом в руках, куда сложили одежду Устинова, порезанную «заботливыми» медработниками. Вторым вышел сам Устинов, похожий в своём наряде на римского патриция. Только на простыне кое-где виднелись коричневые пятна засохшей крови. Стасов опустил стекло и сказал Ершову:

- На работу завтра, как обычно. А ты, - он обратился к Устинову, - с утра в санчасть, к Зуйкову. Пусть тебя посмотрит, обследует. Рентген там сделает, кардиограмму что ли… В общем, он знает! Всё, пока!

Машина уехала, а офицеры поднялись домой к Денису. Встретила их взволнованная жена Дениса. Она молча запустила друзей в квартиру и только после этого начала:

- Что случилось? С тобой всё нормально? Что у тебя за вид?

- Всё хорошо, - Денис виновато улыбнулся. – Фигня получилась. Путаница несуразная какая-то. Потом всё расскажу. Одеться дай и чайник поставь что ли…

- Сначала мне звонят на работу, говорят, что тебя ранили, чтоб не нервничала… Потом просят, чтоб срочно приехала в госпиталь!

Она перевела дух:

- А потом, чтобы ехала домой. Хорошо, я не успела с работы уйти…

- Чайник поставь! – повысил голос Денис. – Потом всё расскажу.

Он сходил в душ, переоделся. Когда вышел, жена уже заварила чай. Ершов с ней сидел на кухне. Увидев мужа, она ушла в комнату.

Устинов зашел на кухню, закрыл поплотнее дверь, прислушался.

- Думаешь, слушает? – понял его мысль Ершов. Устинов кивнул.

- Переживает!

- Будешь переживать! – хмыкнул Ершов. - Ей же сказали, что ты тяжело ранен и сейчас на операции!

Устинов налил заварки, долил кипятка, насыпал сахару две ложки и, не поднимая глаз, сказал:

- Я так понял, ты Ковалева привозил?

- А что оставалось? – буркнул Ершов. – Врачи сказали шансов никаких.

- Спасибо! – Устинов сделал глоток, другой. – А где он сам-то?

- Блин! – Ершов хотел вскочить, потом махнул рукой. – Забыл про него совсем! Я ж его из школы притащил! А потом он куда-то делся. Да и не до него потом стало…

- Игорь, - тихо сказал Устинов. – Спасибо тебе. Ты меня с того света достал. Но ты дурак, извини меня… Ты парня потерял.

- Дэн, ты думаешь, он не поймёт?

- Дай бог, дай бог! – Устинов вздохнул. – Он пацан, в голове каша да юношеский максимализм. За ним, как за ребенком надо. Обхаживать его, облизывать! А ты его бросил.

- Он чаю просил! – вдруг вспомнил Ершов.

- Ему восстанавливаться надо, - сказал Устинов. – Помнишь, он на кухне тогда жрал в три горла? И чай крепкий глотал?

- М-да, нехорошо получилось… - протянул Ершов.

- Я к нему пойду, - решил Устинов. – Благодарить буду, может, и ничего. Отойдет. Простит.

- Сам-то ты как сейчас?

- Не пойму, - Устинов подал плечами. – Отлично себя чувствую. Только жрать охота со страшной силой. Всё было как в кошмарном сне. Сначала я вдруг вверх полетел. Как в детстве, во сне летал. Потом смотрю, внизу на столе моё тело, а в нем врачи ковыряются. Потом они вдруг забегали, засуетились. Ругаться начали, орать. А потом один рукой махнул, мол, всё. И правда, смотрю, меня, то есть моё тело, накрыли простыней. Дальше пацан этот с тобой в операционную вошел. У него из груди третья рука выросла, и он этой рукой меня ухватил и к себе потащил. Подержал минут пять. Я вырываюсь, а он не отпускает, зажал меня и держит в кулаке. Потом в тело воткнул, прямо в рот. И я проснулся… Сижу голый!

Он допил чай, налил еще.

- Точно ничего не болит? – переспросил Ершов. – А то может, в санчасть поедем? В стационар ляжешь?

Устинов словно прислушался к организму.

- Нет, вроде не болит. Никуда не поеду. Поем и лягу спать.

- Что жене скажешь?

Устинов пожал плечами:

- А ничего не скажу! Покажусь весь, мол, всё нормально. Дурь начальству в голову взбрела… Вот что мы будем нашему начальству говорить?

- М-да, - нахмурился Ершов. – Надо что-то придумать.

- Вот и думай, пока меня нет!

Глава 19

Глава 19

Уроки, уроки, уроки…

Первым делом я устроил ревизию в холодильнике. Разогрел в эмалированном ковшике жиденький куриный суп. Макароны с котлетами «ушли» холодными за милую душу. Кроме того, в морозилке нашлось сало. Сало – сила! Желудок успокоился. А то прямо рези в желудке были.