Школьный демон. Курс третий (СИ)

Как только группа весело переговаривающихся, но немного напуганных детей двинулась к опушки, из-под деревьев показалась темная тень, и нас всех на мгновение окутал давящий, мрачный холод и отчаяние… Но, вместо того, чтобы нападать, дементор почему-то быстро повернулся и исчез в лесу, из которого только что появился.

— И что это было? — заинтересовалась я. Обычно даже далекое присутствие дементора сильно давило на мой дар, но сейчас в волне ужаса и отчаяние, которую несло само его приближение, была отчетливо новая нотка. Нет, это все еще был страх… но страх самого дементора, страх за свою шкуру.

— Варп хранит много загадок, — ответила леди Аметист, шагая из небытия на траву прямо перед нами. Трава слегка посерела и приобрела легкий металлический блеск, на что остальные не обратили внимания.

Некоторое время мы занимались довольно простыми вещами. «Без понимания основ не может быть проникновения в более сложные вещи», — так ответила леди Аметист, когда Алан начал жаловаться на то, что остальные из Рассвета рассказывают о том, что им показывают намного более сложные вещи. — «Они топчутся на месте, глядя ввысь, а вы идете вверх по лестнице, пусть и маленькими шажками». Так что полученные задания мы выполняли со всем усердием, а леди ходила между нами, и временами поправляла явные ошибки.

— Ну что же, — улыбнулась младшая княгиня демонов спустя примерно полчаса. — Пожалуй, хватит. Силы вам еще понадобятся. Теперь — задавайте вопросы.

— Можно? — подняла руку Моника Джеймс, магглорожденная с пятого курса Рейвенкло, одна из тех, кто не только сам не издевался над Луной, но и пытался сдерживать остальных. Не то, чтобы это у нее получалось, но сама попытка заслуживает похвалы.

— Разумеется, — кивнула леди Аметист.

— Скажите, а почему волшебники празднуют Рождество, Пасху, и прочие христианские, маггловские праздники, а не Бел тайн, Лугнасад, и так далее? Я спрашивала у профессоров, но они не смогли, или же не захотели ответить…

— А какая между ними разница? — удивилась леди Аметист.

— Ну, как же… — растерялась Моника. — …древняя магическая традиция…

— Интересно, каким боком она магическая? — снова задала вопрос княгиня демонов. — И то, и другое — религиозные праздники, просто разных религий. Не более. Вот скажи мне: кто такие были «друиды»?

— Ну… — снова начала Моника, — это были такие волшебники, защищавшие природу от злых людей…

Леди Аметист рассмеялась.

— Волшебники? Природу? Извини, но это — современный штамп, навязанный играми и книгами. Настоящие друиды были священниками, судьями и сказителями. И защищали они разве что священные рощи своих богов, но не «природу». В те времена скорее человека надо было защищать от природы, чем наоборот. И волшебники среди них… были. Но не больше, чем среди нынешних священников. Правда — и не меньше.

— Среди нынешних священников? — ахнул Алан. — Но разве такие бывают?

— Инквизитора в школе, — улыбнулась леди Аметист, — старательно «не замечаем»?

— Разве он волшебник? — удивился Алан. — У него же даже палочки нет!!!

— У инквизиторов — свои пути, — покачала головой леди Аметист. — У инквизиторов, у магов Хаоса… «Магия умеет много гитик». Да и среди тех, кого называют «обычными волшебниками» есть те, кто вполне может обойтись без «глупого махания волшебной палочкой»…

Я вздрогнула, поняв, на кого намекает младшая княгиня демонов.

— Чтобы «заткнуть пробкой смерть»? — поинтересовалась я.

— До такого уровня доходят не многие, но суть ты уловила верно.

Теперь уже почти все зябко поежились, поняв, кого именно я имею в виду. При этом парочка гриффиндорцев с удивлением заметили, что точно так же, как они, на упоминание зельевара отреагировали и слизеринцы. Меня-то это не удивило. О жесточайших пересдачах, которые устраивал профессор Снейп «для своих» — была наслышана.

— И все-таки, что Вы можете сказать о вере в Распятого? — поинтересовался Алан, явно рассчитывая, что княгиня демонов начнет хаять религия.

— Ученики учеников того, кого послал к смертным Начавший Начало — сильно исказили Его учение, но, даже несмотря на это, в нем много достойных уважения истин, — спокойно ответила леди Аметист.

— И что же, интересно, мы исказили? — поинтересовался инквизитор, появляясь перед леди Аметист. Судя по всему, он просто сбросил покров невидимости, а вот сколько он присутствовал на нашем собрании?

— Начнем с очевидного, — улыбнулась леди Аметист, даже не вздрогнув. Неужели она знала о его присутствии? — Присяга, то есть клятва, на Евангелии — книге, которая прямо запрещает подобное — довольно жесткий оксюморон, Вы не находите?

— Хм… — инквизитор потер подбородок. — Любопытная мысль. Пока что не буду спорить. Но, может быть, что-нибудь еще?