Школьный заговор в городе солнца

Одри даже не понимала, что именно она делает, просто доверилась движению пальцев, которые словно механически повторяли многократно заученные комбинации. Откуда-то издалека доносились тихие голоса – смотрительницы и, видимо, ее гостей. Эти звуки долетали до слуха Одри как сквозь густой слой ваты, сейчас она отчетливо слышала лишь щелчки из глубины шкатулки. Наконец ее крышка дрогнула и разъехалась на две половинки, которые вдруг перевернулись и встали вертикально. Внутри была сплошная деревянная панель с очередной серией орнамента, и Одри уже смелее прошлась пальцами по этим узорам. Раздался легкий металлический звон, и вертикальные половинки крышки уехали вниз, закрыв дно шкатулки, а сама она будто треснула ровно посередине. Одри сначала попыталась ее разломить по трещине, но скоро поняла, что нужно повернуть одну из половинок. Она стала аккуратно двигать часть шкатулки относительно второй. Та поддавалась и вращалась легкими рывками, сдвигаясь каждый раз на одно небольшое деление и издавая тихий скрип. Наконец, выкрутив половину шкатулки так, что наверху оказалась часть донышка, Одри почувствовала, как вещица словно снова стала цельной. Не было даже видно границы между половинками. Дрожащими руками Одри поставила шкатулку на стол и прислушалась, не возвращается ли смотрительница. Но та, наверное, показывала музей новым посетителям и не торопилась обратно, доверяя частой гостье.

Сейчас загадочная вещь опять выглядела обычной шкатулкой, просто слегка другой формы. Наверху – между слившимися половинками – Одри заметила еще одну небольшую полукруглую выемку и потрогала ее пальцем. Шкатулка снова щелкнула, и у нее откинулась крышка. То есть те детали, которые теперь выглядели как крышка.

От неожиданности Одри чуть не ойкнула и зажала себе рот рукой. Внутри было углубление, вырезанное ажурными ступеньками почти до самого низа, в котором посверкивало что-то темно-красным огнем. Одри, облизнув пересохшие губы, очень осторожно потянулась к нему и двумя пальцами вытащила небольшой кулон из рубина без огранки, похожий на кровавую каплю. А может, не из рубина, а из бордового стекла. Одри подняла кулон наверх, чтобы посмотреть на свет. Ей показалось, что внутри, как застывшее в янтаре насекомое, поблескивал узор в виде солнца, и непонятно было, как он туда попал. Украшение выглядело совсем простым, но вместе с тем невероятно красивым, и невозможно было глаз оторвать от багряных переливов, играющих внутри, словно лучи солнца в капле гранатового вина.

Одри снова прислушалась и тревожно огляделась по сторонам. Она была одна. Еще не веря, что она это делает, девушка трясущейся рукой засунула волшебной красоты кулон в карман брюк и принялась торопливо собирать шкатулку. Та на удивление легко и быстро складывалась, поддаваясь нажиму ее пальцев, как будто открывать и закрывать тайник было для Одри привычным делом.

К моменту, когда за спиной раздались шаркающие шаги смотрительницы, Одри уже сидела перед шкатулкой, полностью собранной в том виде, в котором и взяла ее посмотреть.

– Ну что, никак не налюбуешься? – с улыбкой спросила старушка, подходя к Одри. Та, изо всех сил стараясь держать себя в руках, чтобы не проявилось ни одной лишней эмоции на лице, приветливо улыбнулась в ответ и кивнула. – Давай-ка я ее все-таки верну на место?

Одри сама отнесла волшебную вещь на подставку, и смотрительница заперла стеклянную створку.

– Ну что, не разгадала древний секрет? – усмехнулась она, с теплом глядя на девушку.

– Увы, не получилось.

Ответ прозвучал вполне натурально, ровным голосом, хотя внутри у Одри все клокотало: и от удивления, что ей единственной удалось раскрыть шкатулку с секретом, и от злости на себя за то, что вспомнила свою давнишнюю отвратительную привычку. Еще в школьные годы она заметила за собой приступы клептомании и, несколько раз чуть не влипнув в очень неприятные ситуации, боролась с этим пороком. Она справилась, но сегодня снова не удержалась. Рубиновый кулон так манил ее, к тому же никто не знал, что он находился в шкатулке! Ведь принято было считать, что это не тайник, а обманка! Никто никогда не поймет, что произошло.

Так уговаривала себя Одри, пока шла на ужин, а украденное украшение жгло ей кожу: сквозь слой одежды, сквозь карман направленным огнем, раскаленным железом царапало бедро, и девушка была почти уверена, что, раздевшись, увидит там ожог. Но от мысли, чтобы сходить и вернуть кулон на место в шкатулку, ее бросало в дрожь и ледяной холод сковывал сердце. Нет, эта вещь теперь принадлежала ей. Может, она ее и ждала, раз никто до нее не смог добраться.

Этим вечером Одри даже не пошла в каминный зал с ребятами, сославшись на плохое самочувствие. Она просидела до отбоя в спальне девочек с книжкой, едва дождавшись, когда все улягутся спать. Раздеваясь перед сном, она аккуратно сняла джинсы и очень осторожно положила их на стул, чтобы ненароком не вывалился из кармана ворованный кулон. Даже в умывальню пошла самая последняя, когда все улеглись. Все боялась, что девчонки перед сном расшалятся и случайно заденут стул.