Школота 2

Для Маши это было целое выступление. Начальник контрразведки вместе с Евой пытались повлиять на супруга в плане матерного разговорного. Поэтому за каждое словечко платили сами себе штрафы, за счет которых потом устраивали разные праздники местным детям. Правда, если обе женщины больше почти не употребляли ненормативную лексику, то Школота забил конкретный хер на любые хитрые подходы и продолжал при случае жечь глаголом.

— Так, Жуть. Бери ящик, пойдем ко мне. Проснемся и обсудим, что за чудо ты добыла…

***

В огромном кабинете у монстра было любимое место в углу. Там на полу возлежал огромный пушистый ковер, а рядом пристроился небольшой шкафчик, в котором позвякивали разнообразные бутылки с выдержанными винами. Оказывается, если распробовать бухло как следует, то для души потом хочется чего-нибудь из урожая двадцатилетней давности, а не сивушную бурду, которой раньше грусть-печаль заливали.

Хозяин дома и города устроился в любимом кресле, накапал травяного чая из баклажки и сделал первый глоток. Все же доктор и алхимик Пилюриус за прошедшие полгода не только почти перестал закладывать беспробудно за воротник, но еще вспомнил кучу полезных рецептов, начиная от антипохмелина и заканчивая конским возбудителем. Чашечку выцедишь с утра и весь день эдакая звенящая ясность в башке. Только со вкусом еще бы поколдовать чуток. Сейчас-то Школота уже притерпелся, а поначалу сблевнуть хотелось.

— Так, где вы это чудо заграбастали?

— На тропе от ярмарки. Первый кордон его трогать не стал, пустил следом пару егерей. Те убедились, что шпион не случайно к нам по кустам пробирается, да и сграбастали мерзавца. Кстати, мы запах по базе пробили, вроде мелькал такой же.

— Мелькал, как не мелькать. Это чудо-юдо с нами от некросов драпало. Но вот когда мы в Сколково собрались на постоянку остаться, хвостом лишь мелькнуло и сдриснуло… Слышь, Картер, ты как? Что можешь озвучить в свое оправдание?.. Кстати, не тушуйся, наша Жуть со звериными диалектами неплохо шурупит, любого клыкастого понимает и при случае может построить.

Сидевший в клетке большой черный кот грустно почесал лапой драную и уляпанную репьями шкуру, после чего потупился и еле слышно буркнул:

— Я… Это…

— Это, это. Мешок ты пыльный. Я ведь помню, как ты пел после побега от Фашида. Типа — мне дом нужен, чтобы молочком поили. Чтобы своим хозяином перед кошками яйцами звенеть и хвастать. А как до реальной потасовки дело дошло, так испарился. Херак — и все, нет нашего Картера, будто и не существовало! Вон, Маша в будке сидела и лишь патронов просила побольше, чтобы отбиваться. А ты съебался… Но это дела прошлые. Как говорится, дезертировал и хуй с тобой, золотая рыбка. Но нахера вернулся?

Покрытый шрамами котяра долго молчал, собираясь с духом ответить на столь неприятный вопрос. Жуть уже долакала свою ведерную бутылочку, Школота закинулся второй чашкой, а мохнатая морда все пучила глаза в пол. Но в конце-концов решилась:

— Знаешь, оказалось, что я трус. Полный… Вроде бы с тобой и под обстрелом был, и потом тех же некромантов загибали. Ну, как. Ты загибал, а я рядом там по травке ныкался… А когда сюда, в лес подались, я подумал…

Кот замолк. Но Школота не собирался облегчать ему жизнь и лишь фыркнул:

— Думатель наш, мыслитель. И что подумал, что ой-ой, в какую задницу мы прем? Что тут зубастые, клыкастые, несколько армий за сто лет сожрали и нас на один зуб?

— Ага… Особенно когда в лес зашли, а от него просто давит… Так, будто кто-то тебе в спину и под хвост злым взглядом буравит. И запахи… Это сейчас тише стало, а вот тогда у меня шкура дыбом стояла все время, как на дорогу втягивались… Ну я от греха подальше и свалил…

Убрав чашку, Володя подошел, распахнул клетку и вытряхнул оттуда Картера на пол. Клетку отдал Жути — подотчетная херь, однако — после чего вернулся к себе в кресло и повторил:

— Знаешь, твой побег я понимаю. Когда видишь, как тебя вот-вот будут убивать, то любому разумному хочется лыжи смазать и вхерачить куда подальше, чтобы аж рога развевались… Мне непонятно — какого ты сюда пришкандыбал? Перед тобой ведь весь мир открыт. Ошейник снят, ни к какому хозяину ты не привязан. Сел на товарняк и в другую сторону империи упиздовал. Ась?

Сидя под пристальными взглядами Школоты и Жути, Картер набрал побольше воздуха и начал изливать душу. Видно было, что ему трудно, но молчать больше кошак не мог: