Школота

Володе было больно. Очень. Потому что хотя наемница и старалась не покалечить, но переклинило тетку знатно, поэтому херачила от души: ногами и руками. Удары сыпались не переставая, даже в пах пару раз прилетело. Проклятое упрямство заставляло пытаться подняться и экзекуция продолжалась снова. Правый глаз заплыл, из носа сочилась кровь, ребра ныли все сразу. Каждый вдох отдавался болью и в правом, и в левом боку. Похоже, ссать неделю так же бурой мочой, потому что почки свое уже отхватили. Но вместе с болью в груди продолжала расти ответная злоба. На этот сраный мир, где вместо плюшек только затрещины. На гребаного Фашида, который вместо дороги домой устроил забег с очевидным финалом. На свою беспомощность, которая бесила больше всего. И когда в очередной раз в рожу влепился кулак, парень неожиданно для себя сгреб всю ненависть в один горячий клубок и выставив руки перед собой толкнул мутный белесый шар в Машу, отшвырнув ударом к противоположной стене.

– А-а-а-а! – захлебнулась в крике бывшая рабыня, затем свернулась комочком и заскулила, не в силах вдохнуть или выдохнуть. Казалось, что все тело только что разорвали на тысячу кусков, а затем попытались собрать как попало, стыкуя огрызки в произвольном порядке. Мочевой пузырь сжался, по ногам горячо потекло, но все силы куда-то исчезли, оставив после себя лишь росчерки раскаленных мушек в зажмуренных глазах.

– Получила, блядь паршивая? – Володя сплюнул кровь и медленно взобрался на лежак. Еще через минуту он смог сесть, пытаясь сообразить: мертв он или местами жив. Жив? Тогда нехер рассиживаться, надо пользоваться моментом. Сколько еще тварь продажная в углу проваляется – неизвестно, но пора делать ноги. Потому что если просто за несколько слов так отоварили, то можно представить, чем ответят за магическую оплеуху. Хотя, лучше не представлять, слишком кровавое будущее видится. Лучше – валить, раз ноги худо-бедно слушаются и враг не может в глотку вцепиться.

Подхватив свою одежду вместе с сапогами, Володя не забыл и корзину со съестным. Распахнул дверь и вывалился наружу. Одеваемся, скрипя зубами на каждое движение от боли, обуваемся – и ходу, ходу, братишка. Кстати, когда влепил в ответ – будто большую часть накопленной гадости из себя вытолкнул. Хотя бы клешнями шевелить уже можешь. Но отходняк будет, это точно. И до этого момента нужно драпать. А то ведь не только пальцы переломают. Маша себя уже во всей красе проявила. Так что – со стонами, охами и матерками через раз – левой-правой, уебище малолетнее, давай, ковыляй, пока снова не отловили. Будем считать, что это судьба-злодейка с тобой за не сбывшееся сожжение отыгралась...

***

– Ты это видел? – от ЕбДыка несло винными парами, шибая в нос за несколько метров. Но при этом гном стоял твердо в узком проходе, с интересом разглядывая отпизженного добро-молодца. Правда, бородач обращался не к Володе, а к коту, который нарисовался минуту назад и теперь неодобрительно разглядывал пострадавшего балбеса.

– Проблемы? – просипел бедолага, но ЕбДык лишь подцепил Картера под мышку и пристроился рядом.

– Видимо, Мараэлла с катушек слетела. У нее такое бывает.

– Это да. Кукушку ей снесло знатно.

– Во-во. Баба справная, в свое время мы с ней почти полгода вместе с караванами болтались по всей округе. Или год?.. Не помню точно... Но вот как она с нанимателем посралась, когда тот вздумал при расчете пару монет зажать – это все знают. Идиоту голову пробила, но из гильдии вышибли за такое. Потом уже с контрабандистами стала разные мутные дела крутить. А ведь была уважаемым членом общества... – С трудом закончив фразу, ЕбДык покосился на торчащее из корзинки горлышко бутылки и уточнил: – В бега подался? Тогда надо в такую дыру забиться, чтобы сразу не повязали.

– Думаешь, искать будут?

– Уже ищут. С чего бы я так рано с кабака срулил? Про меня разговоров нет, кому я нужен. А вот про некроманта последний босяк в городе уже знает. Поэтому в ночлежку какую соваться – это не прокатит. Надо искать варианты.

Молчавший Картер распахнул пасть:

– В канализацию надо. Там есть несколько отдушин, где раненые и больные коты отлеживаются. Там нас никто искать не станет. А завтра вечером уже можно куда на природу податься.

– Откуда знаешь? – поинтересовался Владимир, с трудом переставляя ноги. Отходняк потихоньку подбирался и шел он уже исключительно назло всему окружающему миру.

– Меня же здесь подобрали, я тут родился. Так что все закоулки знаю. Скажи алкашу, чтобы отпустил, я дорогу покажу. Одна из лежек почти рядом, дотилипаем.

***

Над Тагатусом сияла луна. Или не луна, а какой-то другой спутник, но шибко уж похоже было на верную подругу Земли. Может – это не другая планета, а всего лишь отражение нашей в ином измерении или времени? Хер проссышь, но – что-то там сверху болталось, заливая серебристым светом всю округу.