«Шкура»

Как-то всё наложилось одно на другое: вторая бессонная ночь, страх за маму, страх за себя, двести рублей эти. А ещё у меня сложные дни наступали — пока ничего не болело, но нервы, как всегда, на взводе заранее. Я ревела и не могла остановиться. Выглядела, наверное, странно. Меня ждали в больнице, просили же срочно… А я размазывала по лицу слёзы и никак не могла заставить себя встать. В каком-то полусне достала телефон и набрала Тиграна, потому что больше набирать было некого. Мама в больнице, Лёлька решит, что я опять пьяная и с жиру бешусь…

— Что случилось, котёнок?

Голос у Тиграна был встревоженный, ну понятно, я же никогда первая не звоню. Тем более, ночью. Хорошо хоть он трубку взял. Это потому, что не дома. Он вроде говорил, что куда-то там уезжает.

— Мне так плохо, — проскулила я.

Почему-то от звука его голоса ещё больше реветь захотелось, меня просто накрыло. Так что минут пять Тигран только допытывался, что же произошло. Пришлось рассказать и про Энск, и про маму, и про таксиста.

— А я просто деньги не сняла, — всхлипывала я. — Я забыла!

— Убью, — мрачно пообещал Тигран. — Найду, убью, закопаю и скажу, что так и было.

Тут мне вспомнился Стас, и снова стало очень страшно от понимания, что в случае с Тиграном это всё не пустое сотрясание воздуха взревновавшим парнем. Такой правда убьёт.

— А с мамой что? — продолжала допытываться трубка.

— Не знаю ещё. Я в больнице сижу, на лавочке. Надо к ней пойти, узнать. А я боюсь!

— Прекрати плакать! Иди и выясни, на бумажке запиши, какой диагноз, что требуется, какие условия перевозки. Я прилечу к тебе ближайшим рейсом, и мы придумаем, как организовать твоей маме самое лучшее лечение. Вызовем санавиацию и заберём её в Москву, если потребуется. Или в Германию. В Израиле тоже врачи хорошие. Но сначала ты должна всё выяснить. Поняла меня, котёнок?

— Ты прилетишь? Правда?

Ещё можно было предположить, что Тигран пришлёт денег. Но чтобы он прилетел?! Лично? Решать мои проблемы?

— Да, я сейчас поручу Лексу найти ближайший рейс и прилечу, — Тигран говорил спокойно и уверенно, словно уже надиктовывал Лексу поручения. — Если не будет прямого, придётся через Москву. Но к утру я точно прилечу. Иди к врачу, всё выясняй. Перезвонишь мне.

И я пошла, нет, я побежала. Отыскала дежурного врача, который мне, как выяснилось, и звонил. Он сразу нахмурился.

— У вашей мамы острая сердечная недостаточность, мы перевели её в реанимацию, подключили специальный аппарат. Понимаете, нужны лекарства, которые не входят в список обязательных для закупки… Я одну ампулу уже ввёл, из личных запасов…

Он мялся, старался не смотреть мне в глаза, но всё было и так предельно понятно.

— Вы можете привезти сами лекарства, — забормотал он, когда я демонстративно достала карточку. — Не подумайте… Мы бы с радостью… Но больница закупает самые дешёвые… И если совсем честно, вашей маме нужно делать стенирование. Но стэнов нет…

И это тоже было понятно. Но если утром меня приводила в ужас сама мысль, что маму придётся куда-то перевозить, то теперь я просто знала, что надо дождаться Тиграна.

Остаток ночи я просидела возле мамы, грубо нарушая режим. Но никто мне и слова не сказал — банкомат на территории больницы нашёлся, и работал он круглосуточно.

***

Тигран появился утром, как и обещал. Я не знаю, сколько прошло времени, у меня вся ночь слилась в единый кошмар, наполненный страхом, усталостью и сводящим с ума пиканьем допотопного кардиомонитора. И когда я поняла, что просто больше не могу, открылась дверь и возник Тигран. Спокойный, уверенный и на удивление свежий, как будто всю ночь проспал в удобной кровати. За его спиной мелькал заведующий отделением и, конечно же, Лекс. Как без него? Но я была чертовски рада видеть даже его, хотя внешне радость никак не выразила, сил не осталось ни на что. И Тигран понял моё состояние, потому что прямым ходом пошёл не к маме, а ко мне.

— Ну и что за умирающий вид? Ты когда ела последний раз? Пошли-ка со мной.

Сгрёб меня в охапку, как кутёнка, и куда-то повёл. Я пыталась сопротивляться, объяснять, что нужно заниматься мамой, а не мной, что со мной вообще полный порядок, но Тигран меня не слушал, только повторял: «Разберёмся, мы сейчас во всём разберёмся». Он него так вкусно и знакомо пахло, и я вдруг подумала, что он пахнет спокойствием и надёжностью. Он хотел посадить меня в какую-то машину, сказав, что она отвезёт меня домой. Но когда я поняла, что сам Тигран со мной не поедет, я в ужасе вцепилась в его пиджак и заскулила, что никуда одна не поеду. Перспектива снова оказаться в машине с незнакомым мужиком вызывала панику. Мне показалось, в тот момент Тигран растерялся, наверное, я демонстрировала уж слишком нетипичное для себя самой поведение. Но он снова понял. И сел в машину рядом, на ходу отдавая какие-то распоряжения Лексу.