Шкура

Начало оказалось многообещающим, потому что резко замолчавший, не иначе, от еле сдерживаемой ярости, Лекс привёз нас в ВИП-зону Шереметьево. Прежде мне тут бывать не доводилось, но судя по тому, как уверенно Тигран направился к нужному входу, как заулыбались ему сотрудники, он давно уже не летал как простые смертные. Нам выдали посадочные талоны, зарегистрировали багаж и сообщили, что до вылета ещё полчаса, и нас пригласят на посадку.

— Чай, кофе? — обратился ко мне Тигран, показывая на мягкие диваны и приглашая присаживаться. — Здесь даже покормить могут, если хочешь.

Я отрицательно помотала головой. Да мне под взглядом Лекса кусок в горло не полезет. Похоже, наша цепная собачка была просто в бешенстве от моего участия в поездке. Чем я его так раздражаю, интересно? Веду себя просто замечательно, от самого «Лесного» молчу как мышь. Раньше я думала, Лекса, примерного семьянина, бесит сам факт наличия у Тиграна любовницы. Но в свете недавно выяснившихся обстоятельств получается, что я не совсем и любовница. И Тигран имеет полное моральное право на новые отношения. Или Лексу конкретно я не нравлюсь? Ну так нам с ним детей не крестить.

Тигран, воспользовавшись паузой, достал очки, взял со столика газету и с видимым удовольствием погрузился в чтение. Я полезла в смартфон. Одному Лексу спокойно не сиделось. Он мерял шагами зал, поминутно поглядывал на часы, подходил к окну, высматривая, не подали ли ещё самолёт. Мне кажется, или раньше он был всё-таки адекватнее? В последнее время вообще бешеный. Хотя, Тигран говорил, у него дома какие-то проблемы. Какие, интересно? Супруга наконец поняла, с кем живёт, и смоталась от него вместе с детьми? Хотя, вряд ли. Она та ещё клушка, такая будет мужику в рот смотреть всю жизнь только потому, что он отец её детей.

В самолёте я, конечно, села рядом с Тиграном, у окошка. А Лексу досталось место через проход, ибо в бизнес-классе кресла стоят по два. Полёт предстоял долгий, но как потом выяснилось, если каждые полчаса тебе приносят что-нибудь попить или поесть, время проходит незаметно. К тому же я почти половину дороги продрыхла на плече у Тиграна. Он читал и был совершенно не против.

Зато по прилёту началась настоящая жесть. Я почему-то готовилась к снегу, сугробам по колено и морозам минус сорок. Тигран же говорил, что будет холодно. Холодно действительно было, но выйдя из самолёта на трап, я едва не рванула обратно. В лицо хлестал ветер вместе с колючим ледяным дождём. Телескопический трап здесь не предусматривался, и нам предстояло спускаться по мокрой лестнице. К счастью, внизу уже ждала машина.

— Смелей, смелей, котёнок, — раздался сзади насмешливый голос Тиграна. — Я предупреждал, тут не курорт.

Спасибо, я уже заметила. А я-то думала, Тиграна будут на аэродроме хлебом-солью встречать, с плясками народов Севера, бубнами и всем таким. Куда там. Тут только смотри, как бы тебя ветром не унесло куда-нибудь в тайгу.

Цепляясь за перила и Тиграна, я кое-как добралась до встречающего нас минивэна и поскорее нырнула в спасительное тепло салона.

— Как я понимаю, северное сияние отменяется, — пробурчала я.

Но Тигран меня не услышал. Он уже обнимался с какими-то тремя мужиками, которые оказались в машине. Лекс тоже, за ним, в порядке строгой очереди. Все хлопали друг друга по плечу, жали руки, в общем, вели себя, как старые друзья, которые не виделись сотню лет. Про меня забыли. Потом спохватились, Тигран стал спешно знакомить меня с тут же смешавшимися в моей голове Петрами Ивановичами и Владимирами Сергеевичами.

Прилетели мы в большой и цивилизованный город, что стало понятно по широким и отлично освещённым улицам, по которым нас везли. А вот на открытие буровой предстояло ехать в какой-то рабочий посёлок. Но я искренне надеялась, что без ночёвки. Тиграна спросить не представлялось возможным, мужики бурно обсуждали что-то своё, из их разговора я понимала только отдельные слова.

— Место очень перспективное, Тигран! — орал Пётр Иваныч, хотя на слух Тигран никогда не жаловался, и сидел в полуметре от собеседника. — Ты просто молодец, что решился на этот проект! Но как, как ты узнал, что там такой потенциал? Я поражаюсь просто!

— Чуйка, — хмыкнул Тигран. — Объяснить рационально невозможно.

— Вот скажи, Тигран! — не унимался гиперактивный мужик. — Кто тридцать лет назад мог представить, что мы будем буквально выдавливать нефть из земли? Это же каждый дурак может поставить качалку там, где она сама фонтаном бьёт. А сейчас? Растапливаем, выдавливаем. Вы знаете, Марина, Тигран Борисович вообще не признаёт понятия «трудноизвлекаемые запасы нефти»! Хотя оно очень широко используется в нашей отрасли.