Возле машин Владислава, стоял, дожидаясь нас Георгий Константинович. Серый бронежилет с воротником, выкладка с четырьмя обоймами для автомата, и застегнутая кобура на поясе. Три девушки обнаружились стоящими в щели между микроавтобусом с большой белой надписью "ОООЧисто"и стеной. Они были без своих рабочих комбинезонов, но, к моему сожалению, они сменили их на почти такую же мешковатую военную форму. Из оружия я заметил лишь переместившиеся на бедро кобуры с теми же "Вальтерами".
Когда мы подошли ближе, я скомандовал Владиславу:
— Стой возле машины и жди.— после этого я, глядя на девушек, всплеснул руками и воскликнул: — А вот и вы! Какая красота. Я всегда имел слабость к женщинам в военной форме! — поворачиваюсь к Георгию: — Утром обещают снегопад. Вы объяснили этим ребятам их задачу?
Он красноречиво пожал плечами:
— Если бы я ее сам понимал. Кроме того, у нас разное начальство.
— Ну она же простая! — развел я руками: — Владислав меня завозит к ним и высаживает там. После этого — уезжает. Я их начинаю убивать. Очевидно, у культистов будет лишь два выхода: либо сражаться, либо — убегать. Поэтому, вы нужны, чтобы кто-то из них не убежал. Стреляете на поражение. Раненых можете брать в плен, но потом, после допроса, их все равно убьет ваше начальство... — расплываюсь в жестокой улыбке.
— Если все так, то вы, Кассин, очень беспечны. — нахмурился он.
Убираю улыбку:
— Просто я циничный реалист, прошедший через тысячи сражений и переживший десятки предательств. Меня уже мало что может удивить. — уже начав отворачиваться, я остановился и сказал ему: — А моя цель — проста. — говорю уже Владиславу: — Продолжаем.
Он послушно открыл дверцу своего "Мерседеса" и сел в салон.
Я же открыл с этой же стороны заднюю дверцу, но когда сел на сиденье, Георгий неожиданно спросил:
— И какова же ваша цель, Кассин?
— Месть... — криво ухмыльнувшись, отвечаю я.
Машина плавно несла меня по улицам города.
Я ощущал внимание от неизвестного наблюдателя. Он как минимум не отставал. Но визуально я его не видел.
Сзади не отставал микроавтобус и "Камаз" с солдатами.
Вот мы проехали мимо автозаправки, на которой я вчера подсел к Владиславу. Осталось недолго.
Мы сбросили скорость и плавно свернули на асфальтированную дорогу, идущую вдоль леса. Здесь "Камаз" с микроавтобусами отстали и дальше мы уже поехали одни. Я ложусь на заднее сиденье и применяю умение "хамелеон". Кроме этого, я очищаю свой разум, что бы враги не нашли меня по излучаемой агрессии.
Мимо проносятся частные дома богачей. Один из них стоял отдельно в конце улицы. Территория вокруг него захватывала небольшую сосновую рощу, отделенную от основного леса трехметровым забором.
Машина остановилась перед воротами. Несколько секунд ничего не происходило, потом врата медленно открылись. За ними мелькнуло две фигуры охранников с автоматами в руках.
Мы медленно поехали дальше к особняку так, чтобы остановиться прямо перед крыльцом.
Я громко прошептал:
— План меняется, Владислав. Будешь все делать как обычно.
Он остановил машину перед крыльцом и, заглушив двигатель, вышел из нее.
Мужчина в черной форме спецназовца со стрелковым комплексом в руках, представленным АК-74 с подстволом, спросил идущего мимо Владислава:
— Все в порядке?
Тот ответил:
— Да...
Пользуясь тем, что охранник отвернулся от машины, я почти беззвучно открыл заднюю дверь со стороны дома и выскользнул из салона, бесшумно побежав прямо к нему. Я видел будущее на целых пол секунды. Черноволосый мужчина с короткой ухоженной бородкой и темной радужкой глаз... Он увидел меня поздно. В тот момент, когда я уже ударом раскрытой ладони сминал ему лицо, вгоняя осколки костей в мозг. Продолжив движение, я подхватил начавшее отлетать тело и с ним на руках вбежал в дом буквально следом за Владиславом. Нужно было попытаться сожрать душу, но ситуация пока к этому не располагает. Кроме того, чую, повод еще будет...
В доме четверо. Трое — на первом этаже. Мужчины. Очевидно — охрана. И одна сильная душа на втором.
Владислав, удивленно посмотрев на то, как я бесшумно пробежал мимо него в гостинную с трупом на руках, закрыл дверь и стал снимать свое пальто, очевидно намереваясь повесить его на вешалку.