Шквальный ветер

- Спасибо, Абдулла. Даже если бы мне и понравилась одна из твоих наложниц, я бы отказался от такого подарка: ты забываешь заповедь Корана: ни жен, ни наложниц дарить нельзя. Их можно взять только силой. Но ты мой друг, и я искренне желаю тебе добра. Давай лучше выпьем за дружбу. Помнишь наш постулат: "Не трудно умереть за друга, трудно найти такого друга, за которого можно умереть". Вот за такого друга я и поднимаю тост.

Абдулла был польщен. Он обнял Валентина:

- Сам Аллах послал мне тебя в Москве. Ты отличный летчик, настоящий друг. Больше чем друг. Все что здесь мое - и твое, потому я сделал тебе такое предложение. А насчет Корана не беспокойся: Аллах не наказывает за добро.

Они выпили еще. В это время в зал вошел пожилой мужчина и, подойдя к хозяину, шепнул ему что-то на ухо.

- Пригласи, - кивнул Абдулла.

Мужчина привел к столу смуглолицего с тонкой щеточкой усов парня в кожаной куртке, джинсах и в беретке, какие обычно носят здешние шоферы. От парня пахнуло бензином. Он заговорил горячо по-азербайджански.

- Подожди, - остановил его Абдулла. - Говори по-русски, здесь мои друзья, и у меня нет от них тайн.

- Меня предупреждали, - с сильным акцентом начал парень, - мне нельзя там появляться - заберут.

- А что я тебе говорил? - строго спросил Абдулла.

- Что если заберут, выпустят. Но они грозили...

- Понятно, - кивнул Абдулла. - Завтра придешь к кассиру.

- Но я не о прибавке...

- А кто о прибавке? - поднял порыжевшие на солнце брови Абдулла. Придешь за расчетом. Кто не верит мне, трусит, тот мне не нужен! - Он махнул рукой в сторону двери, давая понять, чтобы тот убирался.

Лицо парня запылало огнем, он хотел ещё что-то сказать, но слова застряли у него в горле. А Абдулла поторопил его - махнул ещё дважды. Мужчина, приведший парня, взял того под локоть и повел к двери.

Конфликт на фоне прекрасных фей, при ласкающей слух музыке словно спустил Валентина на грешную землю. "Придешь за расчетом". "Кто не верит мне, трусит, тот мне не нужен"... Что ж, как и многим кавказцам, Абдулле присущи и лицемерие, коварство, жесткость... Он и с тобой поступит так же, если вздумаешь артачиться или перечить.

11.

Выйти на след дудаевского информатора Русанову оказалось намного проще, чем он предполагал. Поиски он начал с экипажа, доставлявшего в Грозный деньги. Взял под подозрение и всех тех, кто был причастен к этому делу и мог по радио или телеграфом сообщить о времени вылета самолета. Проверка телеграмм ничего не дала, утечка информации из банка, по заключению людей Колодкина, тоже маловероятна, под подозрением оставались члены экипажа. После изучения дел каждого и сопоставления фактов, а также возможности входить в связь с дудаевцами Русанов остановился на радисте экипажа прапорщике Карасеве. Этот человек заинтересовал его по многим причинам: год назад он летал на международных линиях - Германия, Франция, Бельгия... А отчислен был из экипажа за контрабанду. В личном деле этого не указали: Карасев упросил начальство написать, что уходит по собственному желанию. Это помогло ему устроиться в воинскую часть. По мнению сослуживцев, человек он жадный, завистливый и уже здесь, в новом коллективе, засветился на скупке-продаже разного рода ценностей. Летая регулярно в Чечню, обзавелся там знакомыми, встречался с ними, обменивался товаром. Вроде бы безделушки, но...

За Карасевым установили наблюдение, и через неделю Русанову доложили о встрече на базаре радиста с блондинкой, якобы журналисткой "Независимой газеты" Кислицыной, пожелавшей взять у того интервью. У девушки действительно был диктофон, и они пробеседовали с полчаса. По описанию оперативника журналистка очень уж походила на Хаджиеву, только цвет волос был иным, но это ли проблема из брюнетки стать блондинкой?

Вечером Русанов напросился к Колодкину. Он рассчитывал ошарашить своим известием начальника контрразведки, но тот равнодушно выслушал и с улыбкой хлопнул Русанова по плечу:

- Молодцы твои помощники, хорошо работают. Надеюсь, они никакой самодеятельности себе не позволяли?

- Разумеется. Им велено было только наблюдать.

- Вот и хорошо! - Полковник достал из стола фотокарточку и положил перед Русановым. - Вот эта девица.

- Хаджиева?! - воскликнул Русанов. - Она же убийца! Ее надо немедленно арестовать!

- Не надо, - твердо возразил Колодкин. - Во-первых, Федулаева убил другой человек, и он уже арестован. Хаджиева действительно испугалась, что её обвинят в несовершенном преступлении, и сбежала в Шали к знакомым. Весть об убийстве российского летчика, командира эскадрильи, быстро дошла до Дудаева, и он приказал разыскать отважную патриотку, которая защитила не только свою честь, но и честь всего чеченского народа. Короче, ей предложили работать на дудаевскую разведку. Отказаться она не могла. Струсила сразу сказать правду, что не убивала, а теперь выпутываться стало ещё сложнее. В общем, её сделали осведомителем. Но теперь она будет работать и на нас.

- Но... я бы не доверил, - искренне признался Русанов.