Шквальный ветер

Она вышла к нему в желто-розовом японском халате, обнажавшем её грациозную, загорелую шею без единой морщинки, ямочку между ключиц, такую милую, притягательную, что он еле сдержался, чтобы не встать и не прильнуть к ней губами. Но надо было и себя показать - не шестнадцатилетний он мальчишка, чтобы млеть при виде женского тела и сгорать от нетерпения, налил себе ещё чаю, сделал несколько глотков и посмотрел на часы - как среагирует Тамара на то, что он собирается уходить? Тогда будет видно, как действовать.

- Ты где остановился? - поинтересовалась она.

- Пока в гостинице, "Приморской", - предпочел он не открывать всей правды и в этом вопросе: если мэр города узнает, что Валунский без его ведома распоряжается и подведомственной ему жилплощадью, может конфликт усугубиться.

- Это сейчас так дорого, всей вашей зарплаты не хватит платить за номер.

- А у меня гонорары бешеные, - пошутил Анатолий. И успокоил ее: Надеюсь, начальство подыщет какой-нибудь уголок. Обещает. Заранее приглашаю вас на новоселье.

- Спасибо, - улыбнулась Тамара, присаживаясь к столу. Полы халата при этом распахнулись, и красивые стройные ноги, тоже загорелые до шоколадного цвета, будто дразняще поманили его. Но он выдержал и это испытание. Тамара, заметив его вожделенный взгляд, запоздало поправила халат, взяла чашку с чаем. - Голова кружится, - пожаловалась. - Все-таки много мы выпили, трудно завтра придется.

Это был намек, что пора гостю и откланяться.

Анатолий снова взглянул на часы. Было начало одиннадцатого.

- Когда мы встретимся?

- А надо ли, Толя? Ты человек свободный, а я замужняя. К чему такие встречи?

- Разве мы не можем быть просто друзьями?

- Можем, конечно. Но тебе лучше найти другую. Ты молодой мужчина, симпатичный. Зачем тебе замужняя женщина?

- Ну, не такой уж я молодой, это во-первых, во-вторых, дело не в возрасте и не в супружеских узах. Да, мне уже тридцать семь, не мальчик. Встречался и с девушками, и с женщинами. Правда, замужних не было. Но сама знаешь, настоящая дружба - это дар небесный и не всем она дается. Потому что судьба - коварная штука, не каждого она удостаивает близким по духу, по характеру, по симпатии, наконец, человеком. Не посчитай мои комплименты за лесть, за лицемерие, за корысть, нет, я просто решил пооткровенничать с тобой, потому что ты мне нравишься, мне приятно с тобой беседовать, просто сидеть рядом. Поверь, человек я привередливый, разборчивый и нелегко схожусь с людьми. А с тобой мне легко и хорошо. Да и у тебя, чувствую, не так много друзей. Разве не так?

- Так, Толя, так, - сказала она прочувственно и печально. - Иногда бывает очень тяжело. И поделиться не с кем. Муж у меня неплохой человек, но у нас с ним мало общего. Он - сугубо военный человек и дома хочет, чтобы было все как в армии: сказал, сделал, без лишних рассуждений, без эмоций. А я так не могу. Хуже всего, он не верит мне, хотя я не изменяла ему. Но он, как и другие мужчины, считает, что, коль женщина долго одна, она не выдержит, найдет себе утешителя. Доля правды в этом, конечно, есть, многие жены моряков изменяют. Но нельзя же всех стричь под одну гребенку. И если бы он сам был таким чистоплотным... Что-то не о том я заговорила, спохватилась Тамара. - Совсем запьянела. Что-то на меня нахлынуло, наехало - нюни распустила.

- Хочешь, я тебя развеселю? Твоя невольно сорвавшаяся с губ исповедь напомнила мне смешной анекдот. Не обидишься, я расскажу.

Она помотала головой.

- Едут в купе двое молодых людей, он и она. Сели ужинать. Выпили, соответственно, за знакомство. Женщина вдруг глубоко вздохнула. "Вы это о чем?" - спрашивает мужчина. "Вот уехала я, а муж мой, наверное, уже изменяет мне" - отвечает женщина. "И жена моя, наверное, мне изменяет", говорит мужчина. "А давайте им отомстим?" - предлагает женщина. "Давайте", - соглашается мужчина.

Тамара погрозила ему пальцем, но совсем не строго и сказала с улыбкой:

- Только без аналогий.

- Это анекдот, - сказал Анатолий. - Но я тоже предпочитаю, чтобы обвиняли меня не напрасно. - Он встал и подошел к Тамаре, обнял её за плечи.

- Не надо, - затрепетала Тамара, пытаясь отстраниться, но без настойчивости, скорее для приличия. Анатолий нагнулся и поцеловал её в губы. Она и вовсе вся задрожала, поднялась со стула и попыталась выскользнуть из его объятий. Анатолий сильнее стиснул её, обхватил за талию и медленно стал переносить поцелуи с губ на подбородок, потом на шею, на грудь. Тамара только шептала: "Не надо, не надо", - но не вырывалась, обняла его за шею. И он взял её на руки, понес в спальню...

Они ещё не отошли от блаженства, лежали рядом в постели, тяжело дыша, испытывая радость свершившегося, такого, которого раньше не было ни у него, ни у нее, а если и было то так давно, что ни он, ни она не помнили, как в прихожей раздался звонок.

- Муж! - вмиг похолодела и сжалась в комок Тамара.