Шла бы ты…

Отметим, кстати, что Китай в Средней Азии весьма активен и продолжает усиливаться. Инфраструктурные межгосударственные проекты там он успешно реализует. Местных бабаев коррумпирует в возрастающих масштабах. И как рынок собственной продукции и поставщика сырья все те страны, о которых идёт речь, использует вовсю. Благо ШОС — это именно Шанхайская организация сотрудничества. Хотя Россия там, конечно же, старший партнёр. Но КНР своё возьмёт в любом раскладе. Кто бы сомневался!

Узбекистан живёт совсем особой жизнью. Во-первых, если у кого-то в регионе и есть имперские амбиции, то это у Ташкента. История такая. Великие города. Империя Тимура. Религиозные центры. Торговые пути. Цивилизация. Многочисленное население. Армия и спецслужбы.

Полный контроль за всем, происходящим на местах. Не совсем тотальный, как в Туркменистане, но полный. Благо каждый квартал-махалля от власти зависит и на власть работает. Плюс неплохая, с советских времён, промышленность. Роскошные условия для ведения сельского хозяйства. Наконец, природные ресурсы. Житница, кузница, здравница. И что? Да, в общем, ничего. Хорошего.

У Казахстана экономика мощнее. Не говоря о рейтинге страны, имидже руководства, международном положении, инвестиционной активности. У Туркменистана проблем меньше на порядок. А газа больше. У Киргизии и Таджикистана, слабоуправляемых, с их нарко— и прочей мафией и исламистами на каждом шагу, вода.

Причём вся та вода, которая в Узбекистане, течёт оттуда, с гор. Местных узбеков там не просто притесняют — громят. Хотя и в Узбекистане местным таджикам не лучше. Как их в советские времена назвали «городскими узбеками», демонстративно игнорируя, кто они на самом деле, так с тех пор и повелось. Хотя каракалпакам ещё хуже. Даже если не вспоминать об их безнадёжно высохшем Арале.

Соответственно, амбиции амбициями, но от своих маленьких нищих соседей Каримов зависит. Что, кто знает характер Ислама Абдуганиевича, правящего республикой ещё со времён СССР, хорошо кончиться не могло. И не кончилось. Вплоть до вопроса о войне с Таджикистаном, который вовсе не обязан разрешиться мирно. Хотя пока завис.

Ну, минирование границ с Афганистаном, Киргизией и тем же Таджикистаном, это так. Мелочь. Боевиков-исламистов Исламского Движения Узбекистана и прочих родственных структур порадовать приветственным салютом от имени родины-матери. Да что те мины? В основном противопехотные, осколочные. Разве это мины?

Куда мрачнее тема о престолонаследии. Поскольку до того, как первое лицо уйдёт со своего поста, — скорее всего, прямо на встречу с Создателем, поскольку всё прочее было бы слишком фантастическим, — ни о каких обсуждениях и решениях по этому поводу речь идти не может. И не будет. Дочери первого в качестве наследниц престола не в счёт. Тем более что очень уж многие их ненавидят. И вот тут — проблема.

Речь не о коррумпированности властей, государственном рэкете и всемирно известном давлении на бизнес. И не о флуктуациях верховной власти, которая дрейфует от России и к России исключительно в зависимости от того, как складываются отношения с Западом. То есть, когда всё плохо, как после кровавого подавления исламистов, Москва лучший друг. Когда получше, как с США в преддверии надвигающегося вывода американских войск из Афганистана, — какая такая Москва? Где Москва? Зачем Москва?

Истинная радость иметь дело с таким партнёром. Предсказуем, как осенняя погода, и верен слову, как девушка-резвушка. Заранее всё, что он подписывает или обещает, можно умножать на ноль. Так что силовики ли решат, кто кем после него будет в Узбекистане, клановая элита, или возьмут своё ждущие ухода Каримова исламисты, как оно будет, так и будет. Как ни крути, Россия ни на что там не влияет. Да в общем и никто не влияет. Тоже ничего. По принципу «так не доставайся же ты никому».

Помянутая выше Киргизия в начальный период своей постсоветской истории мало чем, кроме масштабов, отличалась от Казахстана. Акаев был, конечно же, не Назарбаев. Не тот масштаб, не та хватка, не тот опыт. И нефти не было. На чём и погорел. Хотя свержение режима, погромы русских и узбеков, грабежи бизнесов уличными молодёжными бандами и прочие характерные радости киргизской «революции тюльпанов» по части демократии рассматривать могли только ушибленные на всю голову западные политологи.

Что относится и к постоянной украинской «оранжевой революции». А также к грузинской «революции роз» и всем прочим типам квазидемократического бардака на постсоветском пространстве. Почему анархию, бунты, перевороты и погромы принято считать проявлениями демократической энергии свободолюбивых народных масс, автор понять отказывается. То ли политологов мало и редко бьют. То ли они совсем уж одурели.