Шлак

Пленник лежал на земле со скрученными за спиною руками. Во рту у посвященного торчал кляп и вообще его вид был весьма жалким. От былого величия не осталось и следа, в глазах усталость и страх. Лицо с размазанной белой краской смотрится неопрятно и жалко.

— Здравствуй друг белолицый, — присаживаюсь перед пленником на корточки. — Уранг, Зилия — оставьте нас. Я решил поговорить с шаманом наедине. Не стоит моим сопровождающим знать о моих настоящих возможностях. Правда старейшина с девушкой стояли возле двери и могут услышать часть разговора, но я попытаюсь говорить потише.

— Готов к общению? — кивок головой в ответ. — Я сейчас вытащу кляп, только не делай глупостей, — жезл с камнем в пяти сантиметрах от лица шамана. Камня в моих руках он боится.

— Сколько из ваших шаманов такие же «посвященные», как ты? — спрашиваю очень тихо, когда пленник немного освоился без кляпа.

— Почти все.

— Сколько таких как я?

— Один, но он живет особняком и в наши дела не лезет. Все его блаженным считают.

— А на самом деле?

— Да кто его разберет, но он истинно посвященный, как и ты.

— Что тебе известно о настоящих посвященных? — ответ на этот вопрос для меня крайне важен.

— Вы можете пользоваться силой света, заложенной в слезах богини.

— Что еще?

— Разве этого мало?

— Для посвященного маловато.

— Мне бы такое маловато, — пробубнил себе под нос шаман.

— Почему посвященных так мало? Неужели так трудно сходить к статуе?

— И сходить трудно и дар дают не всем.

— Почему сходить трудно? Там вроде нормальная тропа в ущелье и пещера вместительная.

— Ты там был? — глаза шамана расширились от удивления.

— Был.

— Кто провел тебя светлой тропою?

— Да я как-то ножками дошел, а что это за тропа?

— Значит ты не истинно посвященный, ты лишь сумел прикоснуться к свету, — сделал вывод шаман. Чем опасны для меня такие умозаключения, я не знал, но они мне не нравились.

— Что такое тропа?

— Напоминает портал, открывается в определенных местах, но куда она тебя выведет, знают только посвященные. Они даже в храм к богине могут попасть. Правда, иногда ждать долго приходится.

— Ждать чего?

— Пока нужная тропа откроется.

— Тропа сама по себе открывается?

— Да. Есть у нас пару мест таких, там никто не живет.

— А пешком дойти?

— Через море? — усмехнулся шаман.

— Храм на другом континенте?

— Да. Интересно, как ты туда дошел ножками? — спросил шаман.

— Это было давно, еще, когда статуя была цела и люди с вами дружили.

— Тогда понятно, почему ты про тропу не знаешь, она после того, как на богиню напали, появилась.

— На каком мы континенте?

— Откуда мне знать? Я на своей земле, Алихарта здесь жили всегда.

— Как называется континент, где расположен храм?

— Не знаю.

— Как же ты веришь в богиню, а про храм ничего не знаешь? Ни разу в храме не был, как такая вера может существовать?

— Алихарта раньше верили в других богов, но когда чужаки напали на Богиню, она пришла к нам. В одну ночь всем жителям племени приснился одинаковый сон. Богиня рассказала про устройство мира, про свои слезы, обещала вывести нас к свету. Как можно не поверить в такое чудо?

— Что с другими племенами?

— Она пришла ко всем, кроме чужаков.

— Ты знаешь очертания вашего континента? Как выглядит земля по краю моря?

— Бухты поблизости от нас знаю, в поселке есть карта, ее охотники рисуют, возвращаясь из походов.

— Про город грехов что-либо слышал?

— Нет.

— Пришельцы только в этом месте расположились или еще есть заброшенные шахты?

— На наших землях только здесь. Дальше у Иранта есть шахты, но сколько там пришельцев, я не знаю.