– Этот мальчишка Хартенштейн зовет к себе еще три наших подводных лодки. Нашелся спасатель! Где у него итальянцы? На палубе? Срочно погрузиться!
Дениц эту радиограмму не передал.
Зато прилетел американский самолет. Он быстро нашел лодку Хартенштейна и сбросил на нее две бомбы.
– Боевая тревога! Срочное погружение!
"Нас сбрасывали с палубы в воду ударами кулаков, нам угрожали оружием, мы не хотели снова очутиться в океане", – прочитал судья трибунала показания уцелевших итальянцев.
Через сутки подошел французский крейсер и подобрал плававших в воде.
В этой истории трагически переплелось все, что сопровождает войны: злой умысел, трагическая случайность, риск, подвиг, трагедия, смерть, а для кого и счастливый исход. Трагедий было куда больше. Некоторые английские матросы, не желая сдаваться немцам, пошли на шлюпках к берегам Африки. Их плавание продолжалось от двух до трех месяцев. Умерших от голода и жажды выбрасывали за борт. В живых остались считанные.
Судьям хорошо было, сидя в мягких креслах и попивая минералку, рассуждать: "Зачем пошли на шлюпках?", "Не стоило метать бомбы, если ты видишь на палубе народ", "Не надо было бить и толкать людей за борт"...
Непереданная радиограмма спасла Деницу жизнь. Судьи дали ему десятку, а чтобы подстраховаться записали: "действия командиров подводных лодок были пиратскими".
Добрые дела наказуемы: лодка Хартенштейна была вскоре потоплена американским самолетом.
День когда Мао Дзедун встретился в Пекине с Хрущевым был очень жарким.
– Надо бы искупаться, – предложил великий кормчий.
Пошли в бассейн и разделись до трусов. Бассейн был открытый, на одном его берегу стояли два кресла, а на другом росли кусты. Мао с Хрущевым сели в кресла, а в кустах притаились за зелеными ветками их советники.
Сполоснулись и разговор зашел о делах.
– Сколько у вас и у американцев дивизий? – спросил Мао.
Хрущев поманил пальцем, из кустов выскочил военный специалист и загребая по-собачьи быстро-быстро переплыл бассейн.
– У нас двести, у них сто, – сказал он прячась за кресло.
– Чего же вы боитесь? – недовольно спросил Дзедун.
– Считают сейчас не дивизии, а атомные бомбы, – возразил Хрущев.
– А сколько у вас и у американцев атомных бомб?
Хрущев сделал еще знак и через бассейн к нему подплыл физик-ядерщик. Он был в плавках и с него капало.
– У нас три тыщи и у них столько же, – сообщил Никита.
– Ага, поровну. Зато у вас и у нас миллиард людей. Если бросить все бомбы, нас останется больше. Надо начинать войну, – решил Мао. – Атомная бомба – бумажный тигр.
– Ну и арифметика! – подумал Хрущев. – Странный он какой-то, этот азиат. Надо держаться от него подальше.
– Плывите, – разрешил он и два специалиста плюхнулись в воду.
– Погибнет половина человечества, зато для остальных настанет райская жизнь, – развивал свою мысль кормчий. – Построим общество свободное от угнетения и эксплуатации.
"Провести бы тебя раз по тому месту где она взорвалась, посмотрел бы я, как ты будешь строить". Подумав так, Хрущев зашел за кресло и стал отжимать трусы. Мао последовал за ним. Один из специалистов, сидевших в кустах, потом говорил, что в эти минуты он услышал легкий скрип. Он считал, что это повернулось колесо истории. Но он может и ошибаться. Выжимались трусы, а трусы на обоих лидерах были большие, футбольные, черного цвета.
Отжимались они, безусловно, со скрипом.
О том, что с Берией пора кончать, ни у кого из вождей сомнения не было.
– В одну прекрасную ночь проснешься, а над тобой – трое, и у всех револьверы. Дадут только штаны надеть и поведут по коридору. Чего доброго, еще пуговицы срежут, чтобы не убежал, – рассуждали руководители. – Нет, нет, надо торопиться!
Самым решительным был Никита Хрущев. У него была здравая сметка хлебороба, он и уговорил остальных. Надо было только найти исполнителя. Пригласил Жукова.
– Ну, наконец-то, – обрадовался маршал. – Давно пора. А то, честно говоря, по ночам такое снится... На фронте так страшно не было.
– Что снится? Ведут в одних штанах по коридору?
– Ага. Нет, нет, я готов, приказывайте.
И маршал устроил все как надо. Он прихватил с собой несколько генералов и полковников и провез их тайком в Кремль.
Там уже шло заседание Президиума.
– И чего это нас так неожиданно собрали? – возмущался Берия. – Ни тебе объявления, ни повестки дня. А у меня дела государственной важности.
На сегодня у него было намечено подписать кучу расстрелов и прошвырнуться по Москве, поискать девочку помоложе, желательно блондинку.
Председательствовал Маленков, но с перепугу он никак не мог открыть заседание.
Тогда Никита нажал кнопку звонка и в комнату вошли генералы с Жуковым. Они подхватили Берию под белые руки и вытащили в соседнюю комнату.
– Как же мы его подлеца из Кремля будем выводить? Может закатать в ковер, да и вынести?
– Охрану надо сменить.
Сменили охрану. На всякий случай к Кремлю подогнали танки. Берию увезли и спрятали в каземате под землей. Разобрались с ним быстро, хватило трех месяцев.