Шлиман. "Мечта о Трое"

Однако в настоящий момент самым большим успехом кажется то, что маленькая двойная стена, сложенная из каменных плит, имеет, как и предполагалось, форму круга диаметром в двадцать восемь метров. В одном месте видно, что плиты, стоящие в два ряда, были первоначально перекрыты поперечными плитами. Поскольку везде есть пазы и выступы, то, очевидно, весь круг был покрыт подобным образом. А это значит, что все прежние предположения ошибочны. Дело идет не о какой-то стене, а о гигантской круговой скамье. Теперь легко определить ее назначение. Именно «Орестея» Эсхила, одна из величайших драм, посвященных Микенам, говорит о «круге рынка» и то же самое вытекает и из слов Софокловой «Электры», где глашатай стоит на круговой скамье и сзывает народ Микен на агору. Впрочем, подобные упоминания встречаются почти у всех греческих авторов, и для этого вовсе не надо вспоминать восемнадцатую песнь «Илиады» и описание щита Ахиллеса:

...на тесаных камнях
В круге священном сидели старейшины рядом друг с другом.

Вовремя приходит на память и забытая прежде пятая пифийская ода Пиндара, рассказывающая о том, как герои Эгидова дома являются в Кирены и делают их великими и прекрасными. В благодарность же за это народ потом хоронит их на агоре.

В той же самой оде Пиндар пишет о царях, чьи дома находились прямо на рыночной площади, и в тот же день Шлиман обнаруживает к югу от агоры большой, циклопической кладки дом. Но ведь он без окон, а цари вряд ли жили в мрачных пещерах — или ему кто-нибудь возразит? То, что сохранилось, всего лишь фундамент, и огромное количество желтого праха, заполняющего помещения, как раз и доказывает, что верхняя часть постройки была сложена из простых сырцовых кирпичей. Странно, впрочем, что среди этого мусора попадаются кусочки штукатурки, расписанные красной, синей и желтой краской. До сих пор ни в одном доме циклопической кладки не находили оштукатуренных стен, и Гомер никогда не сообщал ни о чем подобном. Отсюда Шлиман делает вывод, что эти кусочки штукатурки не имеют для него ценности, так как, очевидно, остались от деревянных домов более позднего поселения.

Но зато другие вещи, несомненно, принадлежат первоначальным обитателям этого дома: кольцо, вырезанное целиком из белого оникса, с изображением двух самок оленя, любовно повернувшихся к сосущим их детенышам. Это изящно и искусно сделанная вещица относится ко времени, которое на несколько веков предшествовало эпохе Гомера. А ведь есть все еще филологи, не желающие признать, что такие описанные Гомером произведения искусства, как Ахиллесов щит, пряжка от плаща Одиссея с изображением собаки и оленя, кубок Нестора с голубями, могли существовать на самом деле!

Потом находят великолепные топоры из яшмы, веретена из блестящего голубого камня и, что особенно интересно, черепки вазы, на которой изображено выступление в поход воинов, — их провожает взглядом женщина с воздетыми в мольбе руками. На героях доходящие до бедер, украшенные бахромой панцири, поножи, шлемы. Они несут большие круглые щиты и длинные копья. Их типизированные лица с необыкновенно длинными носами, огромными глазами, и острыми бородами кажутся чуть смешными. 

Стаматакис может, наконец, вздохнуть с облегчением. Шлиман уезжает. Султан попросил его приехать в Трою и показать раскопки императору Бразилии, прибывшему с государственным визитом. Шлиман, водя императора по раскопкам, испытывает немало радости, ибо тот с восторгом читает наизусть «Илиаду», страницу за страницей и без ошибок. Шлиман не преминул послать об этом в «Тайме» телеграмму. Ее перепечатывают многие газеты. «Я не могу сказать, что меня больше поразило, глубокая ученость императора или его поистине чудесная память». Что это — дешевая лесть? Конечно, нет! Фраза эта адресована не императору, но куда больше недалеким и завистливым греческим министрам и чиновникам. Поэтому не удивительно, что после возвращения Шлимана Стаматакис считает, будто с ним иметь дело стало в сто крат тяжелее, чем прежде. Не удивительно и то, что с таким предвзятым мнением эфор находит поводы для недовольства даже там, где, будучи в лучшем настроении, он их вряд ли бы увидел.