Шлюха-2

отчетливо нарисовался порез Макса. Сделает. Она сделает. У неё явно были не все дома. В

этот момент, на этой мысли, он вспомнил ещё кое-что. Не все дома… Зара была из

детдома. Марина когда-то давно рассказывала ему об этом. Он переменился в лице.

Потеря ребенка стала для неё не просто ударом, — контрольным в голову. Макс лишил её

самого дорого и ценного на свете — возможности стать матерью.

— Я тоже из детдома, — неожиданно сказал он, чувствуя родственные связи с этой

женщиной. Он мог понять её, как никто другой. Одиночество и обида текли в их крови, заражая здоровые клетки. И от этого было невозможно избавиться. Всю жизнь они

стремились к счастью, к людям, лишь бы не быть больше одинокими и никому не

нужными. И вот, в итоге, сейчас они вместе смотрели в пропасть. Шаг — и сорвутся.

Ирина побледнела. Что он только что произнес? И зачем?.. Неужели он знал, что она из

детдома? Но ведь её биография была качественно сфабрикована.

— Ира, не нужно сейчас придумывать колкости и обидные слова, не нужно искать по всем

карманам невысказанную грубость. Я тебе не враг. Да, я брат твоего врага. Но сам я —твой друг. Я понимаю, что ты чувствуешь из-за потери ребенка…

— Замолчи! Слышишь, замолчи! — Она отошла обратно к окну, совершая нервные

движения руками. — Что ты можешь понимать? — шепотом спросила она. — Внутри тебя

когда-нибудь жила жизнь? Крохотная, еле различимая жизнь. Но ЖИЗНЬ. Когда-нибудь из

тебя её вырывали? Брали ли твое сердце в ладонь и нагло раздавливали его? Когданибудь… у тебя забирали смысл жизни?! — Её глаза были абсолютно сухими, он это

видел. Голос ни разу не дрогнул. Но каждая черточка лица была искажена болью. Каждая

линия, прорезавшая лицо, отдавала страданием. — Тогда и не говори, что ты понимаешь

меня.

— Да, я никогда не терял ребенка. Но я сам был ребенком, одиноким и крайне несчастным.

И всегда хотел сделать со своей жизнью нечто большее. Детдом ломает людей, отношение

общества не оставляет шанса. Шанс себе должен оставить ты сам. Остальные могут

сколько угодно твердить, что ты недостоин, что ты плох и жалок. Пока ты говоришь себе

обратное — это не так. К чему я… У меня тоже не было смысла жизни. Не поверишь, но

деньги и статус в обществе не дали мне так много, как кто-то может подумать. Марина.

Вот кто стал этим смыслом. И его у меня тоже забрали. Пустота в душе у нас одинаковая.

— Ты из детдома? — Повернулась к нему.

— Да. Лет в пятнадцать меня усыновил Джек и стал мне отцом. Максу тоже.

Точно. Их отец тогда говорил об этом, на том ужине. Давно, правда.

— А с ним что? Он тоже сирота?

— Почти… О его прошлом я распространяться не буду. Спроси сама.

— Нет. Плевать на него. Как ты мог найти с ним общий язык? Он — тьма, а ты — свет.

Никогда не понимала.

— То же самое могу сказать о вас с Мариной. Она — чистейший свет, ты — будто из тьмы.

Но любят ведь вопреки? Жить вопреки сложно, но когда ничего другого не остается, ты

перестаёшь смотреть на условности.

— И как же мне жить дальше? Вопреки? — Она смотрела на него взглядом потерявшегося

котёнка. Он смог достучаться до её души, до самого мяса.

— Именно. Поговори с Максом.

— Мне не о чем с ним говорить.

— Есть. Просто попытайся.

— Не буду! Даже не уговаривай. Зачем ты пришёл? — Ирина замкнулась. Она не позволит

Стефану ковыряться в её боли.

— Хотел спросить у тебя, где можно найти Марину.

— Зачем она тебе? Поезд ушёл, Стефан. Она чужая невеста.

— Невеста?! — Мужчина подался вперёд, выглядя шокированным.

— Это такое русское выражение. Но тебе все равно ничего не светит.

— Просто скажи, где её искать.

Девушка подумала какое-то время и решила, что лучше ему будет больно уколоться

самому. Зато сразу всё поймет.

— Записывай, — начала диктовать адрес. — Я тебя предупредила. Будет больно.

— Не маленький мальчик, не умру. Спасибо, Ира. Надеюсь, ещё встретимся. В дружеской

обстановке.

— Обязательно.

Стефан ушел, переключая мысли со стервозности Зары на Марину. Адрес был у него.

Салон красоты. Она там, что, принимала процедуры прямо сейчас? Остановился по

указанному адресу и осмотрелся. Дорогой салон, класса «люкс». Теперь у Марины была

возможность посещать такие элитные заведения. Взгляд упал на уже знакомую машину. И

водить такие дорогие тачки… Внезапно страх сковал его. Он не увидит прежнюю Марину, все внутренние радары кричали об этом. Чего он так боялся? Её отказа? Боли от того, что

ничего не вернуть назад? Не было смысла изводить себя сомнениями. Чем быстрей он с

этим разберется, тем больше нервных клеток выживет.

Мужчина зашёл в салон красоты и остановился, как вкопанный. Шикарное место… В

женских салонах он бывал и раньше, в престижных салонах, надо заметить. Клер там

вечно сидела. Но этот был настолько ошеломительным! Выполненный со вкусом, в

светлых тонах, под стать его девочке. Это были её цвета: цвет молока, пшеницы, кремовый, с вкраплениями шоколада… Обстановка очаровывала.

— Добрый день, — мило улыбнулась администратор из-за стойки. — Вы что-то хотели?

Мужской зал в другом крыле. Вас проводить? — Ещё одна ослепительная улыбка.