Шлюхи Сатаны

Муравьи начали проникать в её кожу, пробираясь в мягкое мясо под ней. Она могла видеть, как они двигались внутри неё, её кожа растягивалась и деформировалась, когда они двигались под ней.

Когда её ногти застряли в маленьких рваных ранах, оставленных муравьями, они начали широко открываться. Кровь начала образовываться в порезах и стекать по руке, растекаясь по ней каждым размашистым движением ногтей Эмили.

Не обращая внимания на окружающую обстановку, нога Эмили соскользнула с края крутого берега. Она не могла остановиться. Она упала. Когда она катилась по склону, на каждом повороте болезненно ударяясь о землю, ветер сдувал её паруса. Когда она врезалась в основание склона, она почувствовала, как её рука вывихнулась за спиной. Она ничего не могла сделать, чтобы помешать своей голове врезаться в большой камень, который, казалось, только и ждал её там.

Она почувствовала, как её глаза закатились, и она потеряла сознание.

Она была в тюрьме.

Но её на самом деле не было.

Она не была заключённой. Нет. Она была ничем.

Она чувствовала себя призраком, парящим в каком-то астральном плане и наблюдающим за происходящим сверху.

Несколько женщин были заперты за решёткой из кованого железа, теснясь в маленьких камерах. Она не узнавала этих женщин напрямую, но знала, что это были женщины из её кошмара.

Там был мужчина - Эмили не знала как, но она знала, что его зовут Оскар. Он был высоким и мускулистым. В глубине её сознания возникло смутное узнавание, как будто она уже видела его лицо раньше. Он стоял перед плачущей женщиной. Она была обнажена, свисала с потолка, толстая верёвка обмотала её подмышки и связала запястья за спиной. Под ней было деревянное устройство. У него было четыре ножки, которые доходили до того места, где наверху были прикреплены две перпендикулярные доски. Это создало треугольную форму, кончик которой был заострён. Он находился между ног женщины.

- Ты готова признаться? - сказал мужчина женщине.

- Я ни в чём не признаюсь! - сказала женщина, плюнув на Оскара. Её тело было грязным и покрытым синяками. - Преступления, в которых меня обвиняют, я не совершала!

Оскар рассмеялся.

- Ты лгунья. Ты еретичка. И ты будешь наказана. Я могу отпустить тебя сейчас, и ты больше не будешь страдать. Но для этого ты должна признаться. Ты должна покаяться.

- Я не буду!

- Как пожелаешь.

Оскар повернулся туда, где верёвки, на которых подвешивалась женщина, были привязаны к железному крюку на стене. Он расслабил их и вытащил. Женщина резко упала, всего на дюйм. Она закричала.

Оскар снова рассмеялся, принимая на себя её жалкий вес.

- У тебя есть ещё один шанс. Покайся.

- Нет. Я не буду!

Оскар улыбнулся, явно довольный тем, как развиваются события.

Он ослабил хватку на верёвках, позволив им проскользнуть между ладонями.

Женщина медленно спускалась, её ноги раскинулись по обе стороны от деревянного коня внизу. Вскоре её тело остановилось на вершине треугольника. Она снова закричала.

- Признавайся!

- Нет!

Оскар отпустил верёвки, позволив женщине всем весом приземлиться на деревянного коня. Её крики стали неистовыми, мучительными.

- Признавайся!

- П-п-пожалуйста!

- Признавайся!

Сквозь пелену слёз и судорожных вдохов женщина призналась.

- Хорошо! - сказала она. - Я признаюсь! Это была я! Я сделала это! Я сделала это!

Женщины в камерах глумились и шипели.

Улыбка Оскара стала шире.

- Я не уверен, что верю тебе, - сказал он спокойным и чёрствым голосом.

Оскар снова привязал верёвки к крюку на стене. Затем с деревянного стола позади него он достал пару каменных гирь с продолговатым центром и ещё одну верёвку, провязав её через каждую гирю. Он поднял их и отнёс к женщине. Там он присел рядом с ней и начал привязывать гири к её лодыжкам.

- Пожалуйста! - закричала женщина. - Я признаюсь! Я признаюсь!

Оскар проигнорировал её. Он крепко привязал гири к её ногам.

- Не делай этого! - женщина продолжала кричать. - Я признаюсь!

Оскар встал. Он снова взялся за верёвки, подвешивающие женщину, и снова медленно ослабил хватку.

Крики женщины теперь стали громче, когда тяжесть тянула её ноги вниз, заставляя заострённое дерево вонзаться в её плоть.

Из раны, которая открылась между её влагалищем и анусом, начала сочиться кровь. Женщина, больше не способная контролировать свои телесные функции, помочилась.

Оскар рассмеялся.

- Ты отвратительная шлюха, - отругал он её.

Женщина перестала кричать. Казалось, что боль внезапно исчезла или её никогда и не было. Она посмотрела на Оскара и улыбнулась. Она сказала:

- Да, я отвратительная шлюха. Вот почему Сатана так любит меня.

Улыбка сползла с лица Оскара, сменившись явным ужасом.

- А я люблю Его, - сказала ведьма. Верёвки, которыми гири были привязаны к её лодыжкам и которые, Оскар был уверен, он завязал очень туго, казалось, сами собой ослабли. Камни с глухим стуком упали на пол тюрьмы. - О, как же я люблю Его.

- Ч-ч-что это? - спросил Оскар, тон его голоса дрожал. - Это какая-то уловка?

Ведьма покачала головой. Верёвки, которые связывали её, развязались и соскользнули.