Шлюз

— Ну, джентльмены, что бы вы хотели осмотреть в первую очередь? Де Грааф спросил:

— Давно ли у вас это судно?

— Шесть лет.

— В таком случае, мы с лейтенантом можем не утруждать себя проверкой чего бы то ни было. После шести лет вы знаете здесь каждый уголок, каждую царапину. Поэтому мы были бы вам признательны, если бы вы сами провели осмотр. Просто скажите нам, все ли на месте. Если найдете что-нибудь даже совсем крошечное, но такое, чего здесь прежде не было, дайте нам знать. Было бы хорошо, если вы бы попросили вашего свояка проделать то же самое у него на борту.

Двадцать минут спустя оба судовладельца могли с уверенностью заявить, что ничего нового у них не появилось. А исчезло следующее: пиво из холодильника и дизельное топливо из баков. Ни Деккер, ни Беккерен не могли точно сказать, сколько именно банок пива исчезло. Они его никогда не считали. Но оба были совершенно уверены, что у них недостает не менее двадцати литров горючего.

— По двадцать литров у каждого? — спросил ван Эффен. — Чтобы добраться отсюда до канала напротив аэропорта, не нужно и двух литров. Значит, злоумышленники использовали двигатели для чего-то еще. Вы не могли бы открыть машинный отсек? Позвольте мне его осмотреть.

В считанные секунды ван Эффен провел поверхностный, но очень эффективный осмотр машинного отделения. Потом он спросил:

— Джентльмены, вы когда-нибудь пользовались зажимами типа «крокодилов», когда заряжали или использовали свои аккумуляторы? Ну, вы знаете, такие съемные зажимы на пружинках, с зубчиками? Нет? Ну так вот, кто-то пользовался ими минувшей ночью. На контактах ясно видны следы. Они соединяли ваши батареи параллельно или последовательно, это неважно. Злоумышленники пользовались трансформатором. А двигатели использовали для подзарядки аккумуляторов. Вот куда пошло сорок литров горючего.

— Так вот что эти гангстеры имели в виду под непредвиденными расходами, — заметил Деккер.

— Да, наверное!

Едва де Грааф опустился на жесткое скрипучее сиденье древнего «пежо», как зазвонил телефон. Ван Эффен взял трубку, сказал несколько слов и передал трубку де Граафу. Полковник говорил недолго и после разговора тут же положил телефон в укромное место.

— Я этого боялся, — устало вздохнул он. — Наш министр хочет, чтобы я полетел с ним в Тексел. Как мне кажется, он тащит туда половину кабинета.

— Господи Боже мой! Уж эти мне подхалимы! Да чего же, черт возьми, они надеются этим добиться? Эти бездельники только будут болтаться у всех под ногами и мешать нам работать. Но это-то они умеют!

— Я хотел бы напомнить тебе, лейтенант, что ты говоришь о кабинете министров нашего королевства!

Если слова полковника и выглядели как упрек, то весьма формальный.

— Совершенно бесполезное сборище некомпетентных личностей. Они умеют только щеки надувать. Им только и нужно, чтобы их имена попали в газету. Таким образом, эти лодыри приобретут по паре новых голосов самой отсталой части наших избирателей. Тем не менее, я уверен, что путешествие вам понравится.

Де Грааф сердито посмотрел на лейтенанта и спросил с надеждой в голосе:

— Думаю, тебе-то не хочется туда ехать, да?

— Вы ошибаетесь, сэр. Просто у меня здесь есть дела.

— Ты считаешь, что у меня их нет? — мрачно спросил де Грааф.

— Ну, я-то всего лишь полицейский. А вам приходится быть и полицейским, и дипломатом. Я высажу вас возле управления.

— Пообедаешь со мной?

— Я бы с удовольствием, но сегодня я должен обедать в одном заведении, которое вы не знаете. Это не самое подходящее место для шефа полиции. Оно называется «Ла Карача». Мне нужно поболтать с парочкой друзей. Месяц назад вы просили меня установить кое за кем негласное наблюдение. Неофициальное. Обычно я встречаюсь со своими людьми в «Ла Караче».

— Ах да, кракеры! За последние два месяца я о них не вспоминал. Так как же поживает наша разочарованная молодежь? Что делают наши студенты, готовые протестовать против чего угодно? Все эти хиппи и сквотеры?

— А также распространители наркотиков и гангстеры? Последнее время они подозрительно попритихли. Я должен сказать, что я меньше беспокоюсь, когда эти типы размахивают железными прутьями и швыряют кирпичи в полицейских, переворачивают и жгут старые машины, потому что тогда мы точно знаем, где они и чем занимаются. А сейчас необычные для них мир и покой меня очень настораживают. Я чувствую, что кракеры что-то готовят.

— Ты не накличешь беду, а, Питер?

— У меня дурное предчувствие, что беда все равно будет. Вчера, во второй половине дня, когда поступил этот звонок из FFF, я послал двоих своих лучших людей в этот район. Надеялся, что им удастся что-нибудь разнюхать. Был некий шанс. Но сейчас преступность в Амстердаме сосредоточена в районе, где базируется банда, называющая себя кракерами. Как, по-вашему, FFF можно отнести к преступникам?

— Хочешь спросить, одного ли поля эти ягоды? Может быть. Но в FFF, похоже, ребята неглупые. Настолько неглупые, что не станут связываться с кракерами, которых никак не назовешь интеллектуалами преступного мира.