SHlyapka_Igor_Vremena_goda_Litmir_club_886610_original_4512c

Покой желанный волшебных песен

Звучит свирелью с недавних пор,

Беспечный ветер опять развесил

На кромке неба чудной узор.

А чуть левее, в молочной тени,

Лениво-долго скрывался прочь,

Как фавн лесной, аромат апреля,

И таял нежностью белой. В ночь.

 ЛУЖА  

Вода уже чиста, но холодна,

И в зеркале её на талой луже,

Конечно, кое-как отражена

Пришедшая не вовремя весна,

Но смутно, нерадиво, неуклюже.

И небо не отбрасывает синь,

Которая легла до горизонта,

И дерева прозрачностью вершин

Глядятся тяжело и неохотно.

Не видно ни дыхания тепла,

Ни певчих птиц отчаянного свиста,

Лишь тень берёз, раздетых догола,

И тишина. Скромна и неказиста.

Да, в марте лужа точно не ахти.

А что ей! Ждёт, когда вернётся лето.

Остался миг. Уже на полпути.

И не успеет близко подойти…

Она взорвётся красками рассветов,

Сияньем вспыхнет, пеной облаков,

И закипит безудержно листвою,

Оттенками багровых вечеров,

И, может, улыбнётся нам с тобою.

 КРИК ДУШИ  

Где коты?! Где черти-горлопаны!

Март уже, но сволочь-тишина

В ночь забита колом деревянным

И торчит до самого утра.

Хоть бы пискнул кто из подворотни.

Весь чердак — пустой, как кошелёк.

Раньше-то, считай, не меньше сотни.

Нынче — даже сытый не орёт.

Вот на кой, скажите-ка, ребята,

Месяц этот в лист календаря

Вписан, если лунная кантата

Не звучит. Выходит, что зазря?

И теперь, свободны от разврата,

Чтоб их! Даже бровью не ведут

Кошки. Как ни в чём не виноваты,

По сердцу безжалостно скребут.

Так меня зловредные достали,

Мочи нет — всё серость и тоска,

Глазик уж в расстройстве и печали

Дёргается, верите ль, слегка.

Где же, Васьки, злыдни, ваши крики?

Выманите бестий из груди.

Всем клянусь — вы только подсобите —

Год печёнкой свежею кормить.

Всё отдам. И рыбу, и сметану.

Тапки, телогрейку и рубли.

Звёзды с неба ручками достану.

Только б кошки душу не скребли.

 ВЕТЕР  

Ворочается медленно в печной

трубе, ворчит, поёт апрельский ветер,

и, видно, до полудня не уснёт,

шепча тоску давно забытых сплетен.

Я слушаю, что молвит про весну.

Благую весть иль ласковое слово,

иллюзий тронет вялую струну,

уняв души невысказанный голод.

Так хочется услышать буйный свист,

призыв к теплу — желанное мгновенье,

чтоб резвый клич проворен, голосист

вдруг объявил о новой перемене…

Жаль. Гость примолк. Как пена по волнам,

взбираясь в поднебесье выше, выше.

И скоро, прикасаясь к облакам,

но как-то всё вполголоса, чуть слышен.

Не время, значит. Длятся холода.

Грусть обнимает сердце, как и прежде,

скрипят зимы жестокой жернова,

и гаснет луч потерянной надежды.

 ВЕЧЕР КАЖЕТСЯ ВЕСЕННИМ…  

Вечер кажется весенним.

В небе розовый закат,

Словно ясное виденье,

Освещает месяц март.

Сам быть может и не знает,

В глубине его души

Что-то новое витает,

Что-то свежее спешит

Появиться, показаться,

Вздрогнуть, ласково мигнуть,

И тихонечко остаться,

И в оконце заглянуть.

Что? Не знаю. Не гадаю.

Сладость нежная грядёт.

На душе моей растает,

И на сердце отдохнёт.

 ЛЕТО  

 «Чарующим, чудесным…»  

Чарующим, чудесным

Летним днём

Все горести и беды

Нипочём.

Душа моя отправилась в полёт,

А мир… пусть мир

Немного подождёт.

 ГРЕЕТ НЕЖНО…  

Греет нежно лучами восхода

И тихонечко будит меня

В лучшем месяце этого года

Утро сладкое летнего дня.

 ПИСЬМО  

Сегодня письмо.

Открываю, читаю:

«Мой друг, я давно и безумно скучаю!

У нас тут жара. Не поверишь, на речке

Спалились макушка и руки, и плечи.

Зато земляника на каждой поляне.

Вчера собирали и ели горстями.

А звёзды! Волшебно играют зарницы,

Кометы в зените порхают, как птицы

На Млечном пути, и заря золотая

Улыбкой малиновой ночь провожает.

Лениво вставать, но к обеду в тенёчке

Черкаю тебе эти краткие строчки.

Уже собирайся, копуша! Не спорь и

Встречаемся там же, на краешке моря,

Где тихо играет задумчивый ветер

Волной изумрудною в утреннем свете…

Целую, надеждой желанной согрето.

Увидимся скоро.

Грядущее Лето».

 НА ПЕНЬКЕ СИДЕЛО ЛЕТО…  

На пеньке сидело Лето.

Просто так. Само-собой.

Вдруг из тучи незаметно

Дождик выскочил грибной.

И устроил беспорядок,

Побежал что было сил,

С головы до самых пяток

Наше Лето намочил.

От души смеётся Лето:

«Не боюсь грибных дождей.

Тёплым солнышком согрето,

Буду ярче и светлей!»

 ИЮНЬ  

С утра заправив облаками

Небес бескрайнюю постель,

Жужжит заботливо над нами

Июнь прилежный, будто шмель.

Среди лугов и нив широких

Разлив густой горячий зной,

Долины, томны и глубоки,

Ласкает сонной тишиной.

Шалит порою блеском молний,

Из туч бросает дальний гром,

Чтоб было нам о чём припомнить

И пошептаться перед сном…

Струит вечернею прохладой,

Звенит прозрачным родником,

Над полем звёздною лампадой

Восходит первым огоньком.

И вскоре, полчища ромашек

Рассеяв в купол синевы,

Обнимет ночь и ей в кармашек

Подсунет краешек луны.

А после, ссыпав землянику

В ладонь с пологого холма,

Умчит сквозь лето ланью дикой

На запах детства и тепла.

Июнь случается внезапно,

Чуть прикоснувшись, как в раю,

В сердечко бьёт печально-сладко

И знает — я его люблю.

 БУЛЬ-БУЛЬ!  

Небо кроет виновато

Занавеской янтаря

Час усталого заката,

Цвет невиданный творя,

Затихает, даль рисуя

Бархатисто, край земли

Упоительно целуя

Цветом алого Шабли.

На исходе долгий-долгий

День. Кончается июль.

И малиновое солнце

В море тихо: «Буль-буль-буль…»

 ИЗНАНКА ИЮЛЯ  

Повисла луна на изнанке июля,

В саду воробьи на заборе вздремнули,