Шмель в паутине

Но лишь на высоте в пятьсот-шестьсот метров двигатель заработал по-настоящему, выбрасывая в атмосферу тугие струи воздуха. Челнок ринулся вверх и вперед, сквозь липкий облачный покров, опутавший Северный Эккарт. Обретя мнимую твердость и формы, тучи остались далеко внизу, растаяли в черноте ночного неба и сгинули, придавленные далекими, яркими всполохами скрытого горизонтом солнечного зарева. Там, во мраке поверхности планеты, плескались на просторе тяжелые волны океана и расстилались пустынные, полуголые пространства суровой, холодной земли. Отгородившись от салона челнока очками и наушниками шлема, Рауль словно завис в пустоте – одна из звезд, стремящаяся присоединиться к рою подруг и в спешке рассеивающая за собою огненный шлейф.

«Салат» для пернатого «друга»

Птицефабрика «Мирская» в представлении не нуждается. В прошлом году она произвела около 24 тысяч тонн мяса птицы, которое не залеживалось на прилавках. Это результат действия отлаженной современной технологии, и есть в этой неразрывной цепочке одно очень важное звено. Оно не так давно появилось, но его весьма ценит директор фабрики Ник Лошак и все сотрудники ОАО – это цех пробиотиков и гидропоники. Витаминный «салат» из проросшего ячменя и цыплята, и куры трескают за милую душу, укрепляя тем самым свой организм и повышая продуктивность.

«Кулинарный каприз»

Спустя всего сорок пять минут челнок достиг верхней точки траектории и стал плавно снижаться, вскоре войдя в верхние слои атмосферы.

После этого Рауль с помощью шлема и миниатюрной клавиатуры вычислил кратчайший путь от Валхаллы к Буфарику, проложив траекторию над такой же, как и в его родном крае, холмистой местностью. Только здесь предгорья МКС были покрыты не чахлой северной растительностью и полурастаявшим снегом, а пышной сельвой, и обитали в ней не безобидные суслики, а вполне опасные хищники и кусачие кровососы.

Автомат попотчевал Рауля жареным цыпленком и соком, так что он благодушно развалился в кресле и поглядывал сквозь окуляры шлема то на окрестности челнока, то на телепрограммы, быстро надоевшие ему своим напором. Специальная опция компьютера и в самом деле позволяла понаблюдать за действиями команды, только вот звук отсутствовал напрочь – вероятно, пассажиров не хотели смущать крепкой лексикой космических волков.

Заметив сбоку от клавиатуры прорезь, Рауль от скуки втолкнул в нее карточку, желая узнать, что за сервис тут можно получить за деньги. Выяснилось, что щедрый пассажир мог рассчитывать практически на все, вплоть до массажа «шиацу». Бар предлагал сумасшедший выбор слабоалкогольных напитков и коктейлей, названий которых Рауль никогда и не слышал, а видеотека – целую кучу фильмов. Пощелкав каналами и так ничего и не выбрав, в итоге Рауль вернулся в кабину пилотов – и едва не оглох от неожиданно четкого и громкого аудиосигнала.

– …Районе порта нормальная, ветер южный, 3 м/с, температура 23°С. – Шелест и производственные шумы, преимущественно ровный гул турбосистемы и писк радара. «В чем дело? – удивился Рауль. – Неужели мой допуск позволяет прослушивать кабину?» – Местное время 0139, расчетное время прибытия – 0224, отклонение от расчетного 48 секунд.

– Куда ты гонишь, Шура? – сказал сидевший справа человек, по всей видимости, штурман. – Может, снизить расход топлива?

– Не мешай компьютеру работать, – отмахнулся пилот.

– Эй, парни, у нас тут полиция на связи, требуют борт. Дать им канал или у нас помехи?

– Какие, к черту, помехи? – отозвался штурман. – Вадик, когда тебе предложат адвоката, можешь смело от него отказаться, а нас за кретинов не держи.

– Соединяю, – хмыкнул диспетчерский голос.

– Борт 01932, как слышно?

– Слышно прекрасно, – откликнулся Шура. – Проблемы, офицер?

– Полагаю, это вас могут начаться проблемы, если вы не предпримете некоторых мер предосторожности, капитан. У меня в руках предписание прокурора округа на инкапсуляцию пассажирской ячейки 43а-3.

– Что? – возмутились оба пилота одновременно, наклонившись вперед и будто собираясь вскочить на ноги.

Сам Рауль едва избежал подобного телодвижения, его мышцы разом окостенели, а спокойствие и умиротворенность улетучились, словно гелий из проколотого шарика. Чутье навязчиво подсказывало ему, что эта мера предпринимается исключительно ради того, чтобы пресечь недолгий путь Рауля на свободе.