Шнырлики-Охотники за Мечтой

– Кстати, назвать остров «Акульим», хороший рекламный ход, – вклинилась Николь, а мистер Глэд недовольно буркнул:

– К-ккогда он, этот ос-с-стров, твой собственный. К-ккак там п-п-поётся? – И мистер Глэд запел, старательно выводя мелодию, ведь во время пения заикание начисто пропадало:

Я так хочу иметь в той голубой дали

Кусочек небольшой, недорогой земли.

Там, там, там, там, там, там,

Где, где, где, где, где, где

Растут раскидистые пальмы

И одна орхи-де-яяя.

Пока Глэд старший пел, а Скрипыш материализовал остров, хотя ему строго-настрого запрещали магировать. Остров раздулся, как шар, и не хотел пролезать сквозь окантовку люстры, как ни пытались шнырлики пропихнуть его вниз. Люстра стала раскачиваться, осыпаясь дождём, зазвенел хрусталь.

Глэды задрали головы кверху, а Николь со страху взобралась на стол. Наконец, когда все успокоились, Прозрачным всё-таки удалось втолкнуть «остров-шар» в «орбиту» люстры, приблизив его к голове мистера Глэда.

– Да, я М-м-м-м…, М-М-МЕЧТАЮ о… с-с-собственном острове! И что??? – заверещал Марк фальцетом, а Нуч приготовил для ловли одолженное у людей чайное ситечко, в которое каким-то образом вместилась целая куча радужек.

Лицо Розалии удлинилось, а младшие Глэды с открытыми ртами уставились на отца.

– Но пусичек, ты же и плавать-то не умеешь! – всплеснула руками миссис Глэд.

– Ничего, мусичек, а я пппо бережку ппп-охожу.

– Тренера не обещаю, а учиться ты будешь… на берегу, с мелким, – мать семейства посмотрела на сына, затем на мужа, выдувавшего в кружке Тима радужные пузыри.

А мечтарики прыгали и носились, изображая «плавание» над беззаботными Глэдами. Стоит ли говорить, что в этот счастливый день все кошельки, сачки и рюкзачки оказались битком набиты радужными мечтами.

Вечером Крутиция выложила блестящий десерт в невидимые креманки.

– Сбылась мечта дурачков – попасть в пасти к акулам, – сказала Гудёна. – И наша сбу…, сбудется!

– Нам же нельзя ме…, – начал Скрипыш, но осёкся. Он покосился на родителей, но они продолжали, как ни в чем не бывало, жевать.

– Да нет там акул никаких! – воскликнула Крутёна.

– Так, одно название, – согласился, отрываясь от газеты, Тянуч.

– По крайней мере, у побережья их точно нет! – уточнила Крутёна. – А заявленная, да к тому же повторённая необычка, это серьёзно. – Не говоря уже о воплощённой…

– Отловив её, мы можем на в’ремя забыть о зап’равке! – обрадовался Скрипыш.

– Если, конечно, они её подтвердят, – добавил Тянуч.

– Заявленные мечты об отдыхе? Ну, и работка! – фальшиво рассердилась Гудёна.

– О доме…, и о собственном ост’рове, что и для Непроз’рлачненьких к’рутовастенько! – заявил Скрипыш:

– Всем замереть! – приказала Крутиция, одной рукой засыпая что-то в кастрюльку, другой вымешивая тесто быстрее блэндера.

Нуч выронил газету, а Скрипыш и Гудёна попытались удержаться в воздухе, хватаясь за попадающиеся под руки предметы.

– Наше дело следить, чтобы Глэды сказанное повторили! – улыбнулась Крутёна. – Так что, прозрачненькие, не провороньте Мечу!

– Не волнуйся, не п’рово’роним! – Скрипыш кольнул в бок Гудёну, и она от неожиданной боли резко взмыла под потолок;

– Я верю, что не завтра, так послезавтра, задуманное неприками осуществится! – торжественно произнесла Крутёна. – Мечталка к мечталке, и мы наполним супницу под завязку!

– А когда она наполнится, – подхватил папаша Нуч. – мы, шнырлики…, пере… – он осёкся и посмотрел на Крутицию.

– Перекроем все долги банку? – подмигнула мужу Крутиция.

– Ну, да, пере… кроем. Но я хотел сказать – перейдём на следующую ступень своего развития, – облегчённо заключил Тянуч.

– Знать бы, на какую…, – развела руками Гудёна.

– И сможем не только прыгать, но и летать? – восхитился Скрипыш, полирующий очередную скрипелку, а папаша Нуч отчего-то поюледнел.

– Ты сказал ле… ле… тать? – с ужасом переспросил он.

– Точно этого не знает никто, – спокойно возразила Крутиция. – Хотя об этом написано… – Она с тревогой взглянула на мужа.

– И где и что там такое написано? – прошелестел Тянуч, оглядываясь по сторонам.

– В пророчестве «Большой Книги Мечтариков!», – воскликнули дети.

– Взлетим, если будем хорошенько себя вести, – улыбнулась Крутёна. – И если вы не забудете, что нам дорого любое, даже самое простое желание