Шофёр Тоня и Михсергеич Советского Союза

– Не просто кандидат, а юрист Горбачев!

Киселев не смог сдержать улыбку. Камеры переключились на другого ведущего, и взволнованный голос сообщил:

– Стало известно, что в тридцати километрах от Грозного, в районе села Гехи-чу, с помощью самонаводящихся ракет уничтожен Верховный главнокомандующий вооруженных сил Чеченской республики Ичкерия Джохар Дудаев. Предположительно, Дудаев был запеленгован российскими спецслужбами во время разговора по телефону с депутатом Госдумы Константином Боровым.

В бытовке ремонтников сразу забыли про первое покушение и яростно стали обсуждать второе. Антонина тихо вышла из прокуренной комнаты и пошла домой.

Через три дня Михаила Малюкова перевели из следственного изолятора в городскую психбольницу, а через три месяца Омский районный суд приговорил его к принудительному психиатрическому лечению.

16 июня 1996 года

Антонина с Валентиной Петровной готовили окрошку. Антонина резала привезенную из Уфы палку вареной колбасы, Валентина Петровна резала все подряд.

– Колбасой не отравимся? – переживала Валентина Петровна. – Ильдус купил на днях «Плиску» в газетном ларьке на станции, так его вместе с фельдшером Спартаком Ильгизовичем чуть скорая потом откачала!

Антонина пожала плечами:

– Бровкин говорил, что нормальная.

– Общаетесь? – вздохнула Валентина Петровна.

– В одном депо работаем, – вздохнула в ответ Антонина, – привет-пока, сын болеет – не болеет, у тебя нормально – у меня нормально…

– Может, опять попробовать… – начала было Валентина Петровна.

Но Антонина, услышав, как Радик включил в зале телевизор, быстро перевела разговор:

– Ты голосовать-то ходила?

– Ой, ну скажешь! – отмахнулась большим кухонным ножом Валентина Петровна. – У меня грядки, теплица, куры, Ильдус вон отравился!

– Я за Михсергеича голос отдала, – Антонина вывалила порезанную кубиками колбасу в маленький тазик, – хоть и держала на него обиду! Это надо же, в кои веки в Уфу приехал, с газетами встретился, с телевизором встретился, со студентами встретился, а на рабочий троллейбусный класс времени не нашел! Ельцин 29 мая приезжал и на «Универмаге Уфа» метро заложил, Михсергеич мог бы, наоборот, строительству трамвайно-троллейбусного депо поспособствовать!

– Так он же на троллейбусе, наверное, никогда не ездил, – нашлась Валентина Петровна.

Из зала послышалась заставка новостей.

– Радя-сынок, сколько за Горбачева проголосовало? – крикнула Антонина из кухни сыну, сидящему у телевизора.

– Триста восемьдесят шесть тысяч шестьдесят девять человек! – крикнул Радик из зала.

– Как много-то! – не переставая шинковать молодую редиску, поразилась Валентина Петровна. – Уж не первое ли это место?!

Антонина напряженно замерла.

– Седьмое! – равнодушно крикнул Радик. – Полпроцента набрал! После него только какой-то Шаккум, штангист Власов и фармацевт Брынцалов.

– Квас сегодня как раз подоспел! – залила окрошку Валентина Петровна. – Ядреный!

Антонина бесшумно всхлипнула.

19 декабря 1997 года

– Ма! Куда ты меня тащишь?! – дергал Антонину за рукав пальто нахохлившийся Радик.

– В чебуречную на Сельской Богородской! – Антонина остановилась и тщательно заправила сыну выбившийся шарф.

– Зачем? – Радик недовольно расстегнул верхнюю пуговицу.

– Надо же твое одиннадцатилетие справить! – Антонина застегнула верхнюю пуговицу. – Какой ты у меня большой стал! Красивый, умный! Учишься только плохо! Всего две пятерки за год выходит – по труду и физкультуре!

– Еще по природоведению четверка! – возразил Радик и мотнул головой: – Не хочу я твои чебуреки!

– Глупенький! – ласково улыбнулась Антонина. – Они самые вкусные в Уфе! Мы, когда с девчонками в трамвайном депо работали, на конечной остановке «Гастелло» всегда выбегали и в чебуречную! «Вагоновожатые!» – кричим очереди. Купим штук пять каждая – опять в трамвай, по кольцу развернемся и на маршрут! К «Госцирку» обычно все чебуреки под сладкий крепкий чаек из термоса уже прикончишь!

– Сто раз рассказывала! – сплюнул Радик – Не хочу чебуреки!

– Как же так… – растерялась Антонина, – там, наверное, и пепси-кола есть, телевизор, говорят, к потолку подвесили…

– Кока-кола лучше! – авторитетно заявил Радик.

– Может и она тоже есть… – сникла Антонина.

– Ладно, пошли, – смилостивился Радик, – далеко еще?

– По мосту через железную дорогу перейдем и уже там! – опять воодушевилась Антонина.

* * *

Горбачев шел вместе с девятилетней внучкой Настей по Красной площади. Проголодавшись, они зашли в пиццерию. Прямо напротив мавзолея Ленина. Горбачева узнали. За соседним столиком заспорили сын с отцом. Отец ругал Горбачева, сын хвалил. Всех рассудила старушка с куском пиццы в руке: «Благодаря ему у нас есть «Пицца Хат»!» Все в пиццерии встали, подняли треугольные куски пиццы и закричали: «За Горбачева! За Горбачева! За Горбачева!»

Антонина тоже приподняла надкусанный чебурек. «Пиццу, Загубина, – ласково улыбнулся ей Горбачев из подвешенного к потолку телевизора, – «Пиццу Хат»!»

– Ма! Ма! – дернул Антонину за рукав Радик. – Ты опять!