Шок и трепет

В городе в магазинах полно питьевой воды из Ливана. Пьем только ее. Очень много фруктов, фруктовые ларьки, как в Москве. Выбор побогаче, цены поменьше, а люди, по-моему, те же.

В 6 вечера я отпускаю своего официального переводчика и водителя. Через полчаса приезжает мой секретный водитель и секретный переводчик. Их организовал Мохаммед из отеля. С ними я делаю неофициальные интервью. Пока все проходит гладко. Веду двойную жизнь.

В смысле работы веду тройную жизнь. Два-три радиорепортажа в день для «Эха Москвы». Две статьи в неделю для «Новой газеты». Ежедневный репортинг на английском для «Лос-Анджелес Таймс». Здесь об этом пока еще никто не знает. Плохо работает ихнее КГБ. А может, знают, но у них своих дел по горло, и на фига им этот Неуловимый Джо. Но продолжаю играть в шпиона.

Спать ложусь в 3–4 часа утра. Посыпаюсь без будильника в 6:30.

В городе стало больше военных. Нет, не солдат, а добровольцев партии Баас, одетых в военную форму.

Особых примет военного времени пока не видно. Самое близкое ощущение приближающейся войны я почувствовал именно в нашем посольстве. Первое, что бросилось в глаза в холле посольства, это аккуратно сложенные на лавочке у стены несколько десятков противогазов.

Очень приятный парень — пресс-секретарь нашего посольства Саша Галаджев. Спокойный, тактичный, обаятельный. Говорит, что российских граждан завтра начнут вывозить рейсами МЧС. Не сомневается, что будет война. Многие посольства уже эвакуировались.

Сегодня на улице Палестина был парад внутренних войск. Федаины — смертники в белых костюмах, похожие на наших лыжников из военных фильмов. С автоматами. Видны только рот и глаза. Глазами смотрят куда идти, ртом кричат кричалки типа: «Мать, я прощаюсь с тобой. Веди меня к смерти» и «Мы защищаем пыль и воду Ирака».

Они вышагивают, смешно подбрасывая вверх коленки, как кузнечики (только у тех, конечно, коленки назад). Сейчас они в парадной форме. В бою наденут черные комбинезоны смерти. Их главная задача — умереть. Ну и может быть, немножко пострелять перед смертью. Но умереть обязательно надо на поле боя с оружием в руках — иначе не считается.

Потом прошагали обычные полицейские в зеленой форме с автоматами. Ничего особенного. Потом проехали полицейские на мотоциклах в белых шлемах. Они выглядели как мотоциклисты, которые отстали от президентского кортежа.

Затем конные полицейские с саблями наголо. Потом проехали джипы и пикапы с пулеметами на кабинах и портретами Саддама на ветровых стеклах. Затем пожарники в красно-синей форме, тоже на джипах, с пулеметами на крыше. Пожарники были зачем-то все вооружены до зубов и перетянуты пулеметными лентами. Наверное, они собираются тушить американские танки.

Парады — единственное место, где можно снимать военных без проблем. Народ, ликующий на улицах, в основном состоял из работниц министерства внутренних дел, овиров, паспортных столов и т. д. Остальной народ занимается своими делами — готовится к войне.

Ахмед Латиф, 42 года, держит магазин игрушек на улице Палестина. Говорит, что заготовил нафт (белую нефть) в бочке. Нафт используется для хозяйственных нужд, как заменитель газа. Это такая смесь керосина и низкооктанового бензина. Купил уже массу сухих продуктов, рис, сахар. «Никуда не будем убегать, — говорит Латиф. — Имеем плохой опыт. Дом ограбили в прошлую войну. Если у Аллаха написано, что нам суждено умереть здесь, значит, мы умрем. Мы верим в Аллаха».

У Латифа жена и двое маленьких детей. Никто из них не вышел смотреть парад. Надоело уже. В Ираке военных парадов больше чем во всем СНГ вместе взятом.

6 марта

МЧС организовывает четыре спецрейса начиная с сегодняшнего дня, чтобы вывезти всех российских граждан, работающих в Ираке. А их, по самым минимальным подсчетам, около 700 человек. Представитель посольства Александр Галаджев заявил, что эвакуация — вещь добровольная, но посольство настоятельно рекомендует всем уехать, пока не поздно.

Несколько российских нефтяных компаний, во главе с Зарубежнефтью и Лукойлом имеют контракты с Ираком, держат здесь персонал наготове, чтобы начать качать нефть, как только отменят санкции. Россия также строит два зерновых элеватора. Но самый большой проект — это строительство теплоэлектростанции в Юсифии, 50 км к югу от Багдада.

Этот проект — настоящий строительный coitus interruptus для наших компаний и специалистов. Контракт подписали в 88-м году. Строительство начали в 89-м. В 91-м прервались из-за войны. Потом санкции. Потом с разрешения ООН возобновили строительство в марте 2000-го. Уже готовы были сдать первую очередь, первый котел (из четырех), в этом году в сентябре, и опять облом.

Сейчас на строительстве заняты 438 специалистов, рабочих, инженеров. В основном из России, но есть украинцы и белорусы. Сегодня рейсом МЧС улетают первые 134 из этого проекта.

В зале ожидания аэропорта настроение препаршивейшее. Матерятся. Ругают Буша. И Путину тоже достается. Отъезд, как сказал Галаджев, дело добровольное, «Технопромэкспорт» приказал, и они собрались за 10 часов.