Шок-школа

За поворотом открылся вид на школьное здание, и Натка в очередной раз залюбовалась: красота-то какая! Не типовая многоэтажная громадина, похожая на бетонную коробку, а небольшой особняк – новый, но удачно стилизованный под старину.

Красные кирпичные стены, белая лепнина, блестящая от воска дубовая дверь, широкая беломраморная лестница, по обе стороны от нее – ухоженные цветники и расходящиеся двумя крылами вереницы пышных голубых елей, закрывающих вид на задний двор. Там, как Натка знала, прячутся от завистливых глаз самых обычных – не причастных к Шоко-школе – жителей микрорайона хорошо оборудованные спортивные площадки, теннисный корт и даже небольшое поле для гольфа.

Тут Натка торжествующе улыбнулась: знай наших!

Арсений Кузнецов будет учиться в лучшей школе! Зря, что ли, его любящая и заботливая мамочка так старалась добыть деньги на образование единственного сына?

Но долго гордиться собой у Натки не вышло.

В школьном дворе замелькали, зарябили приметы состоятельности и успешности: клетки Burberry, полоски Гуччи, шоколадные квадратики с монограммами Луи Виттон, сцепленные полукольца Шанель, сдвоенные буквы Дольче Габбана и Calvin Klein, растрепанная Медуза Горгона Versace, стилизованный листик клевера Givenchy, крокодильчики Lacoste – и Натка осознала, что ее внутренний голос был огорчительно прав: общий сбор класса – это та еще ярмарка тщеславия.

Хорошо еще, что на Сеньке фирменные кроссовки с тремя узнаваемыми полосками…

– Помоги нам, святой Адидас, – пробормотала Натка и шире расправила плечи, переключая внимание присутствующих со своего симпатичного, но не брендового платья на его вырез, весьма богатый содержанием.

Сенька, совершенно не озабоченный вопросами формы, унесся знакомиться с одноклассниками, но не преуспел в этом. Нарядные мальчики и девочки держались чинно, отстраненно, в компании и группы не сбивались, от сопровождающих их взрослых не отходили.

Натка быстро осмотрелась: родители вновь были представлены преимущественно мамочками. И у всех без исключения дам был такой парадный вид, будто на школьный двор они высадились дружным десантом прямиком со сцены конкурса красоты «Миссис мира».

Даже одна темнокожая дамочка была – не негритянка, но загорелая почти до черноты! Не иначе все лето на каких-то солнечных островах провела. Нигде поближе школы не нашла…

Натка осознала, что начинает злиться, и заставила себя успокоиться. Разве она не понимала, что Сенька будет учиться с детьми весьма обеспеченных людей?

Понимала, конечно.

Как было это не понять, когда затребованный с нее вступительный взнос составил внушительную сумму с пятью нулями? Да за эти деньги можно было год отучиться на платном отделении университета, а не в первом классе общеобразовательной школы!

– Мам, а чего все такие… как неживые? – вернулся к ней обескураженный Сенька.

– Не переживай, это ненадолго, – успокоила его Натка. – Во всяком случае, дети скоро оживут, я уверена.

На то, что красавицы мамаши перестанут быть ходячими куклами, она не надеялась. Эти женщины слишком много денег, сил и времени потратили на то, чтобы приобрести максимальное сходство с нарядными манекенами из витрин бутиков…

– Они прям как зомби! – поежился простодушный Сенька. – Мам, а они когда оживут, не нападут на нас с тобой?

«Хороший вопрос», – подумала Натка, а вслух сказала:

– Сын, стой спокойно. Сейчас не время для шуточек.

Из блестящей дубовой двери на беломраморное крыльцо выступила величественная дама лет пятидесяти. Синий брючный костюм, белая в голубую полосочку блузка, замшевые лоферы. На лацкане – значок с эмблемой школы, на носу очки от Гуччи, в руках большая книжка в красной кожаной обложке, на которой отчетливо выделялась наклейка с цифрой и буквой: 1-А.

– Учительница первая моя! – громко, нараспев, с комичным умилением произнес сообразительный и неугомонный Сенька.

Послышались смешки. По крайней мере, некоторые куклы проявили живые человеческие эмоции.

Натка приободрилась.

Учительница ей понравилась: солидная, важная, внушительная, как деревянная дева на носу старинного корабля. Не пигалица какая-нибудь сразу после пединститута, а серьезная классная дама, такая точно понимает толк в дисциплине. А дисциплина – это Натка знала по своему Сеньке – такое же важное условие успешного воспитания, как чистота – залог здоровья.