Шоколад

Жозефина быстро подружилась с Армандой, хотя прежде они были едва знакомы. Старушка теперь наведывается к нам каждый день — просто поговорить или купить пакетик любимых абрикосовых трюфелей. Зачастую она приходит вместе с Гийомом, который тоже стал завсегдатаем шоколадной. Сегодня здесь был и Люк. Втроём они заказали по чашке шоколада с эклерами и сели в углу зала. До меня время от времени доносились их смех и восклицания.

Перед закрытием появился Ру. Переступил порог шоколадной опасливо и робко. После пожара я впервые увидела его вблизи и была потрясена произошедшими в нём переменами. Он похудел, волосы прилизаны назад, лицо угрюмое и невыразительное. Одна ладонь обмотана грязным бинтом. Кожа на одной стороне лица шелушится, как после солнечного ожога.

При виде Жозефины Ру пришёл в замешательство.

— Извините. Я думал, здесь Вианн… — Он резко развернулся, собираясь уйти.

— Подождите, прошу вас. Она на кухне. — Начав работать в шоколадной, Жозефина заметно раскрепостилась, но сейчас слова ей дались с трудом, — возможно, её напугал вид Ру.

Тот топтался на месте.

— Вы ведь из кафе, — наконец произнёс он. — Вы…

— Жозефина Бонне, — перебила она его. — Я теперь живу здесь.

— О.

Я как раз входила в зал и заметила, что его светлые глаза смотрят на неё испытующе. Однако он воздержался от дальнейших расспросов, и Жозефина поспешила удалиться в кухню.

— Очень рада, что ты пришёл, Ру, — прямо сказала я ему. — У меня к тебе просьба.

— О?

Один звук в его устах может быть очень содержательным. Этот выражал вежливое недоумение и подозрительность. Ру напоминал ощетинившуюся кошку, готовую выпустить когти.

— Мне необходимо кое-что сделать в доме, и я подумала, может, ты согласишься… — Я подыскиваю нужные слова, потому что он, я знаю, с ходу отвергнет моё предложение, если сочтёт, что оно сделано из милости.

— К нашей общей приятельнице Арманде, насколько я понимаю, это не имеет отношения, верно? — В его беспечном тоне сквозит суровость. Он повернулся туда, где сидели Арманда и её собеседники, и язвительно крикнул ей: — Что, опять занимаемся тайной благотворительностью? — Потом вновь обратил ко мне своё каменное лицо. — Я пришёл сюда не работу клянчить. Просто хотел спросить, может, ты видела кого у моего судна в ту ночь.

Я покачала головой:

— Мне очень жаль, Ру, но я никого не заметила.

— Что ж, ладно. — Он сделал шаг в сторону двери. — Спасибо.

— Подожди… — окликнула я его. — Выпей хотя бы чего-нибудь.

— В другой раз, — отрывисто, почти грубо отказался он. Я чувствовала, что ему хочется хоть на ком-то сорвать свою злость.

— Мы по-прежнему твои друзья, — сказала я, когда он уже был у выхода. — И Арманда, и Люк, и я. Не брыкайся. Мы ведь хотим тебе помочь.

Ру резко развернулся — лицо мрачное, на месте глаз серповидные щёлки.

— Усвойте раз и навсегда, вы все. — Его тихий голос полон ненависти, акцент настолько сильный, что слова едва можно разобрать. — Я не нуждаюсь ни в чьей помощи. Мне вообще не следовало с вами связываться. А задержался я здесь только потому, что хотел выяснить, кто поджёг моё судно.

Он распахнул дверь и по-медвежьи вывалился на улицу под сердитый перезвон бубенчиков.

Мы все переглянулись.

— Рыжие, они и есть рыжие, — с чувством произнесла Арманда. — Упрямые, как ослы.

Жозефина стояла в оцепенении.

— Какой ужасный человек, — наконец промолвила она. — Будто это ты подожгла его судно. Какое он имеет право так разговаривать с тобой?

Я пожала плечами.

— Его мучат беспомощность и гнев, и он не знает, кого винить, — мягко объяснила я ей. — Вполне естественная реакция. К тому же он думает, что мы предлагаем ему помощь из жалости.

— Просто я ненавижу сцены, — сказала Жозефина, и я поняла, что она думает о муже. — Слава богу, что он ушёл. Полагаешь, он теперь покинет Ланскне?

— Вряд ли, — ответила я, качая головой. — Да и куда ему ехать-то?

Глава 27

13 марта. Четверг

Вчера после обеда я ходила в Марод, чтобы поговорить с Ру, но с тем же успехом, что и в прошлый раз. Заброшенный дом, в котором он ночевал, был заперт изнутри, ставни закрыты. Я сразу представила, как он сидит в темноте наедине со своим гневом, словно загнанный зверь. Я окликнула его. Он наверняка меня услышал, но не отозвался. Я хотела оставить ему записку на двери, но передумала. Захочет, сам придёт. Анук отправилась со мной, прихватив бумажный кораблик, который я сложила для неё из журнальной обложки. Пока я стояла у дома Ру, она пускала в реке кораблик, длинным гибким прутом придерживая его вблизи берега. Не дождавшись ответа от Ру, я вернулась в «Небесный миндаль», где Жозефина уже начала готовить шоколадную массу на следующую неделю, а дочь оставила на берегу.

— Остерегайся крокодилов, — серьёзно сказала я ей.

Анук глянула на меня из-под жёлтого берета, сверкнула улыбкой и, держа в одной руке прут, в другой — свою дудку, принялась выдувать громкие немелодичные звуки, перескакивая с ноги на ногу в нарастающем возбуждении.

— Крокодилы! На нас напали крокодилы! — кричала она. — Орудия к бою!

— Осторожно, не свались в воду, — предупредила я её.